Димаш Кудайбергенов

Узнала о нем только вчера.
Потрясающее талантливый парень!

---

Глава 34. Наемный убийца

Бывают такие люди, на которых невозможно обижаться независимо от того, что они делают. Для Сяо Цзинжуя и Янь Юйцзиня таким человеком была Ся Дун. Поэтому, несмотря на совершенно обескураженный вид, ни один из них не осмелился произнести ни слова протеста.

- Давай посмотрим, где ты спрятал яд для самоубийства. - Ся Дун наклонилась, рывком подняла главаря убийц и с силой схватила его за вывихнутую челюсть, от чего обе его ноги дернулись от боли, а лицо побледнело, словно воск. Она щелкнула языком. - Значит, он все еще спрятан в зубах? Какое скудное воображение! Так трудно придумать новое место?

Хотя ее голос был спокоен и невыразителен, молодые господа Сяо и Янь, стоявшие рядом, не смогли сдержать дрожь и переглянулись.

Наемник, который в случае неудачи совершает самоубийство, ценился особенно высоко, его было не только трудно найти, но и стоил он очень дорого. Что такого выяснила в ходе расследования Ся Дун, если это повлекло такие последствия?

- Допрашивать тебя пока не имеет смысла, сначала нужно будет достать пилюлю с ядом. - Ся Дун не обращала внимания на бледные лица двух юношей и размышляла, как извлечь яд из зубов убийцы, чтобы потом поставить его челюсть на место для допроса. Женщины обычно более брезгливы, и, хотя Ся Дун часто принимали за красивого мужчину, она не была исключением. Она схватила его за челюсть и долго осматривала его, но не смогла придумать, как извлечь яд, не вставив пальцы внутрь, и, наконец, потеряв терпение, нанесла сильный удар кулаком по его щеке. С удушенным стоном наемник выплюнул кровь, несколько зубов и крошечную пилюлю.

Сяо Цзинжуй и Янь Юйцзинь обменялись взглядами, а их лица позеленели. Несмотря на свою изящную внешность, эта жещина оставалась все таким же злым и беспощадным духом, каким она была в те годы…

Ся Дун небрежно вытерла тыльную сторону ладони о свою одежду, а затем с громким треском вставила челюсть убийцы обратно. Она не спешила начать задавать вопросы, а вместо этого ухватила его за запястье и резко вывернула, сломав кость и заставив его кричать от боли до тех пор, пока из его горла не стали выходить только сдавленные всхлипы, словно у умирающей рыбы. Его тело сковало спазмами, а взгляд, направленный на Ся Дун, был полон ненависти.

- Ты все еще смеешь так на меня смотреть? - Ся Дун холодно рассмеялась, затем схватила его за другое запястье и вывернула ему руку так, что звуки ломающихся костей наполнили воздух, а сама рука повисла, словно тряпка. Убийца закричал и упал в обморок, но был быстро приведен в сознание новой сильной болью.

- Сестра Ся Дун! - Сяо Цзинжуй не смог сдержаться, хотя знал, что этот наемник убил бы их не моргнув глазом. - Подожди, остановись, это же… И вообще, разве тебе не нужно его допросить? Если ты замучаешь его до смерти, это тебе не поможет…

- Ты прав, я почти забыла об этом. - Ся Дун потянула убийцу за волосы и посмотрела ему прямо в глаза, ее голос стал ледяным.- Я предпочитаю избивать заключенных, а не допрашивать их. Так что не спеши отвечать на мои вопросы, не лишай меня возможности применить некоторые из моих навыков…

- Ся Дун, сестрица... - Сяо Цзинжуй собирался продолжать, когда Янь Юйцзинь потянул его в сторону и заговорил.

- Не вмешивайся, у офицеров Сюаньцзин свои методы, и нас они не касаются.

- Разве допрос под пытками может быть эффективным?

- Он наемник, который должен покончить с жизнью в случае неудачи, он может ничего не сказать, если она будет недостаточно безжалостна. Если ты к этому не привык, то отвернись. В этом мире далеко не всего можно достичь только добротой, теплотой и вежливостью. - Янь Юйцзинь оглянулся и вздохнул. - Похоже, что дело гуна Цина не так просто. Интересно, сколько неприятностей это вызовет.

- Я нахожу это странным, - нахмурился Сяо Цзинжуй. - Все знают, как опасно идти против Управления Сюаньцзин. Зачем прилагать столько усилий, чтобы напасть на сестру Ся Дун, когда они могли помешать жалобщикам войти в столицу? Если бы они послали таких профессиональных наемников их убить с самого начала, те старик со старухой не смогли бы сбежать на территорию союза Цзянцзо ... Теперь дело уже возбуждено, и офицеры Сюаньцзин уже получили секретный приказ Императора начать расследование. Разве теперь не намного сложнее уладить это дело?

- Возможно, гун Цин не подумал, что дело примет такой оборот. - предположил Янь Юйцзинь. - Может быть, его люди из провинции Бин решили, что могут справиться с этим сами, и не доложили об этом. Но они не ожидали, что мы встретимся с жалобщиками и поможем им благополучно прибыть в столицу. И только тогда те, кто был замешан в деле, испугались...

Сяо Цзинжуй покачал головой.

- Если гун Цин вначале не знал всех подробностей, то в худшем случае его обвинили бы в сговоре с его родней, зачем было отправлять убийц за офицером Сюаньцзин?

- Может быть, сестра Ся Дун узнала что-то еще в своих расследованиях в провинции Бин, может быть, эти убийцы не имеют ничего общего с гун Цином, может быть, это вообще ее личные враги, - поднял бровь Янь Юйцзинь. - Предполагать можно до бесконечности. Мне не нравится размышлять над такими вещами, это слишком утомительно. Пусть сестра Ся Дун сама разбирается. Как только дело будет тщательно расследовано, мы сможем спросить ее напрямую и не стоять здесь, растрачивая свое воображение.

- О! - Сяо Цзинжуй внезапно вскрикнул от страха, и Янь Юйцзинь испуганно подпрыгнул, проследил за его взглядом и увидел, как Ся Дун отбрасывает на землю обмякшее тело убийцы, словно мертвую собаку, затем вытаскивает шелковый платок и вытирает руки, нахмурив свои серповидные брови.

- Что там? - спросил Янь Юйцзинь.

- Он мертв. - мрачно и медленно произнес Цзинжуй.

- Зрение у Сяо Жуя очень хорошее, - бросила на них взгляд Ся Дун. - Он действительно мертв. Это на самом деле очень плохо, все мои усилия, чтобы поймать его, оказались бессмысленными. Я не знала, что под уголком его губ спрятан яд. Он вытянул язык, коснулся его и умер. Так странно, что он не боялся случайно коснуться его, когда не был готов умереть ...

- Ты что-нибудь выяснила? - Янь Юйцзинь подошел ближе, взглянул на опухшее зеленое лицо трупа и поспешно отвел взгляд. - Он был их главарем, поэтому он должен что-то знать.

- Он сказал только четыре слова, - бесстрастно сказала Ся Дун. - "Это еще не конец"

- Что это значит?

- Это означает, что это еще не конец. - Ся Дун пнула ногой труп и выругалась, - Проклятье, как будто мне было нужно, чтобы он сказал это! Они так разозлили меня, что я не позволю этому закончиться, даже если они захотят, чтобы это закончилось!

- Сестрица Ся Дун.... - Янь Юйцзинь вытер лоб от холодного пота. - Ты все-таки женщина, ты не должна ругаться, это так некрасиво...

- Оо? - Голос Ся Дун стал сладким, она нежно и очаровательно ему улыбнулась. - Молодой господин Янь вырос и знает, как следует вести себя женщине. Иди-ка сюда и скажи сестре, как она должна разговаривать с тобой?

Янь Юйцзинь отшатнулся назад и спрятался за Сяо Цзинжуем, глубоко сожалея о своей несдержанности.

- Ничего, ничего, наша сестра Ся Дун прекрасна и умна, самая выдающаяся женщина в Империи Лян.

Ся Дун засмеялась и сказала:

- Как я могу быть самой выдающийся? Я слышала, что самая выдающаяся женщина, наконец, ищет себе мужа? Как все прошло, она еще не выбрала?

Янь Юйцзинь удивился и, повернувшись, чтобы посмотреть на Сяо Цзинжуя, увидел, что тот также был в недоумении.
На самом деле, после того как они покинули Двор Шурэнь, у них не было возможности встретиться с Ся Дун, и поэтому они не знали об ее отношении к княжне Нихуан. Но, несмотря ни на что, Нихуан была княжной, известной своим благородным поведением и незапятнанной репутацией, а Ся Дун, как офицер Сюаньцзин, служила при дворе, поэтому было неуместно говорить о княжне в подобном тоне.

- Что, сестра Ся Дун не любит княжну Нихуан? - Сяо Цзинжуй не удержался от вопроса.

- Разве у меня есть право любить или не любить? - Тон Ся Дун внезапно стал жестким, и почему-то в ее голосе появилось чувство печали. - Она замечательная женщина, и она должна была давно выйти замуж. Когда я помогала ей в лагере десять лет назад, я ей сказала, что как только она выйдет замуж, я буду считать ее хорошим другом.

Чем больше юноши слушали, тем больше они недоумевали и не могли понять, как относится Ся Дун к княжне Нихуан. После ошеломленного молчания в течении достаточно долгого времени, Янь Юйцзинь тихо спросил:

- Сестра Ся Дун имеет в виду, что до тех пор, пока княжна не выйдет замуж, она не увидит в ней хорошего друга?

- Верно.

- Но почему? Разве дружба между женщинами зависит от того, замужем они или нет?

Взгляд Ся Дун стал ледяным, она посмотрела на них и холодно ответила:

- Вы слишком молоды. Есть много вещей, о которых вы не знаете. Поскольку это не имеет к вам никакого отношения, не спрашивайте больше.

- Мы слишком молоды? - закричал Ян Юйцзинь. - Насколько старше княжна по сравнению с нами?

- Все может измениться в одно мгновение, и иногда год может стать целой жизнью. - Взгляд Ся Дун был направлен куда-то вдаль, ее лицо слегка побледнело, несколько прядей ее волос развивались на ветру, и хотя выражение ее лица не изменилось, весь ее облик стал казаться слабее. - Она сама на самом деле не слишком ясно понимает события того года, но она была в них вовлечена и поэтому не может от них освободиться. Но вы оба другие ... вас это совершенно не затронуло. События прошлого подобны горе, утопающей в густом снегу, и тем, кто не имеет к этому никакого отношения, будет очень трудно разобраться. Зачем пытаться узнать больше только для того, чтобы удовлетворить свое любопытство?

Молодые господа Сяо и Янь посмотрели друг на друга, все еще ничего не понимая. Но им уже ясно велели перестать задавать вопросы, и они не стали настаивать. Кроме того, человек, стоящий перед ними, была настоящим злым духом из Двора Шурэнь, поэтому они не посмели бы продолжать давить.

- Вы до сих пор не ответили мне, какого мужа выбрала княжна? - Ся Дун тряхнула головой и сверкающая белизной прядь волос на ее голове исчезла под черными густыми волосами, как будто она стряхнула воспоминания, которые окружили ее минуту назад. - Такой большой турнир, должно быть, было выбрано несколько подходящих претендентов, верно?

- Пока ничего не решено, письменный экзамен - завтра. - Янь Юйцзинь вздохнул. - Но им еще предстоит сразиться один на один с княжной Нихуан, и если они проиграют, то надежды не останется. Я думаю, что ни один из претендентов не в состоянии ее победить, а она сама, кажется, не особенно заинтересована в ком-либо из них. Поэтому я полагаю, что она сейчас совсем не намерена выходить замуж.

Уголки рта Ся Дун чуть приподнялись в улыбке.

- Ты выглядишь немного разочарованным.

- Конечно. - Янь Юйдзинь нахмурился. - Что со мной не так, что она совершенно не воспринимает меня всерьез?

- С тобой все в порядке, - Ся Дун отвечала серьезно без намека на насмешку. - Но для Нихуан ты слишком молод. Она в одиночку командует своей армией, поэтому она, вероятно, будет рассматривать только тех, кто более зрел и опытен, чем она сама.

Янь Юйцзинь преувеличенно вздохнул и скорбно сказал:

- Меня на свете не было, когда родилась княжна, а когда я родился, княжна уже состарилась...

- Хэй, - Сяо Цзинжуй пнул его ногой, не зная, смеяться ему или плакать. - Перестань говорить глупости. Кого ты называешь старой?

- Ах, ах, ах, - поспешно закрыл рот Янь Юйцзинь. - Я оговорился, я оговорился, меня надо побить. Но вы понимаете, что я имею в виду, я лишь оплакиваю то обстоятельство, что я не родился несколькими годами ранее ... Если бы я был в возрасте брата Су, тогда княжна не относилась бы ко мне, как к своему младшему брату…

- Не втягивай в это брата Су. - Сяо Цзинжуй воззрился на него. - Как можно измерить разницу между братом Су и тобой в одних годах?

- Да, да, никто не может сравниться с братом Су в твоих глазах. Но что он думает о княжне, и есть ли у княжны какие-либо чувства к нему, кроме восхищения, я не могу сказать… - Янь Юйцзинь собирался воспользоваться возможностью, чтобы рассказать о том, что произошло сегодня во Дворце, но внезапно вспомнил, что Ся Дун была офицером Управления Сюаньцзин, и что речь шла о противоборствующих сторонах при дворе. Кроме того, Мэй Чансу отказался от подробных объяснений произошедшего, лишь сказав, что завтра непременно будут сообщены новости, чтобы все могли их услышать. Он подумал, что в этом заключается какая-то тайна, и что было бы лучше вообще ничего не говорить.

- Хватит надумывать всякие глупости. - Сяо Цзинжуй все еще относился к Мэй Чансу с любовью и уважением младшего брата к старшему, и он не мог позволить кому-либо говорить о нем за его спиной. Кроме того, он был обеспокоен тем, что беззаботно болтая Янь Юйцзинь мог проговориться о событиях, произошедших после ухода Императора, и таким образом доставить ненужные неприятности Мэй Чансу. Поэтому он поспешил прервать его и сказал, - Сестра Ся Дун только что вернулась, почему бы тебе не поговорить о чем-то серьезном и не рассказать ей о десяти победителях турнира?

- Меня не интересуют эти победители, - равнодушно сказала Ся Дун. - Но этот брат Су довольно интересный. Пока я лежала в траве я слышала, как вы двое снова и снова обсуждаете его. Он кажется весьма загадочным. Что, он один из тех, у кого есть немного таланта, и который пришел в столицу, полный амбиций, в надежде добиться славы и величия?

- Брат Су не такой! - Сяо Цзинжуй был крайне расстроен. - Сестра Ся Дун не знает его, как она можете судить его?

- Похоже, вы глубоко его уважаете. - Выражение лица Ся Дун стало прохладным. - Говоришь, я его не знаю? Тогда я пойду и познакомлюсь с ним. Наследный Принц и Принц Юй сражаются за него, его ценность должно быть для них даже выше, чем ценность княжны Нихуан. Если такой человек находится в столице, как может офицер Сюаньцзин не пойти и не познакомиться?

Сяо Цзинжуй и Янь Юйцзинь обеспокоенно переглянулись, словно обменявшись мыслями через взгляд, и, наконец, сын императорского дяди вышел вперед и серьезно сказал:

- То, что услышала сестра Ся Дун мы считаем нужным пояснить. Все наши слова - это в значительной степени наши собственные предположения, и некоторые из них в ходе спора были необдуманны. Брат Су - наш друг, и с тех пор, как он приехал в столицу, его поведение было безупречным, он не совершал странных поступков. Мы очень просим сестру Ся Дун не относится к нему с предубеждением из-за наших неосторожных слов…

- Не переживайте, - Ся Дун посмотрела на серьезные выражения лиц двух молодых людей и не смогла сдержать улыбку. - Естественно, я сначала изучу этот вопрос. Мы не приносим Императору только ветра и тени подозрений, или вы думаете, что офицеры Сюаньцзин нужны, чтобы разносить сплетни?

Конечно, этот ответ не удовлетворил молодых людей, но если бы они продолжали протестовать, это могло бы только увеличить интерес Ся Дун к Мэй Чансу. В любом случае, она уже услышала то, что услышала и это было не для ее ушей. Поэтому им оставалось винить самих себя в недостатке осторожности, они не могли обвинить слушателя в том, что он сделал свои собственные выводы.

- Похоже, сегодня у нас больше не будет неожиданных попутчиков. - Ся Дун увидела выражения лиц двоих друзей, но повела себя так, будто ничего не заметила. Она небрежно поправляла одежду и сказала, - Давайте вместе вернемся в город. Дайте мне лошадь Сяо Яня, а вы двое сможете ехать на лошади Сяо Жуя.

- Ах, - проворчал Янь Юйцзинь, - двое мужчин на одной лошади…

- Один из вас может пересесть ко мне, - Ся Дун легко рассмеялась. - Так кто едет со мной?

Молодые господа побледнели и яростно завертели головами.

- Тогда, боюсь, мне придется побеспокоить вас. Сяо Жуй, поторопись и приведи лошадей.

Сяо Цзинжуй послушно подвел лошадь, которая паслась неподалеку, передал ей поводья и тихо сказал:

- Сестрица Ся Дун, следует ли нам сначала позаботиться о твоей ране? Похоже, что кровь течет.

- Ты так внимателен и заботлив. - Ся Дун слегка улыбнулась. - Ничего страшного, мы сможем позаботиться об этом после того, как въедем в город.

- Сестра Ся Дун действительно ранена? - Янь Юйцзинь внимательно ее оглядел. - Куда?

Ся Дун протянула руку и щелкнула его по лбу.

- Маленький братец, ты только сейчас понял? Эти наемники не были любителями, если бы я не показала им настоящую кровь, как мы могли так легко заставить этого трусливого убийцу показать его лицо?

Сяо Цзинжуй посмотрел на труп и нахмурился:

- Мы не собираемся ничего с ним делать?

- Мертвый человек, который больше не может говорить, подобен сломанному ножу, выброшенному его хозяином. Какая польза от того, что ты его подберешь? - Голос Ся Дун был холодным. - После того, как мы вернемся, прикажем столичной страже отправить кого-нибудь его закопать. Он бы беспокоил людей, если бы его просто оставили валяться здесь.

- Думаю так и следует поступить. Тело убийцы должно быть чистым, поэтому вероятно они не смогут ничего по нему понять. Поехали. - Янь Юйцзинь запрыгнул на лошадь, держась за седло, и, когда Сяо Цзинжуй уселся позади него, бодро натянул поводья, ни на что не обращая внимания.

- Эй, думаешь, у тебя костей нет, что так удобно облокотился на меня? - Сяо Цзинжуй ругал его улыбаясь и ни о чем особо не думая.

Солнце садилось на западе, и, мягко стуча копытами и отбрасывая длинные тени, лошади и их всадники двинулись прямо к городским воротам столицы.

@темы: "Архив Ланъя", Перевод "Список архива Ланъя"

---

Кто вместо кофе с сигаретой,
на завтрак пьет зеленый чай,
тот извращенец, провокатор,
маньяк, китаец и шпион.

---

Вдогонку..

еще один клип по Возрождению суперзвезды.



для меня это было удивительно, потому что я действительно думала , что цензура в Китае таких вещей не пропускает. Но снимают же! и ведь так показали и сыграли, что ни грамма пошлости.
конечно, до постельных сцен не доходят, но ВЗГЛЯДЫ! КАСАНИЯ! РАЗГОВОРЫ!

и есть еще дорама Легкая улыбка покоряет мир, где также вполне откровенно показали чувства мужчины к мужчине.
и это не говоря уже о самих новеллах. не знаю, издают их там или нет и в каком виде, но в закадровых сценах Сюй Хайцяо говорит, что читал именно книгу.

вот кстати поэтому мне кажется что ни автор Списка Архива Ланъя, ни режиссер не подразумевали , что между героями есть иные чувства, кроме дружбы, привязанности, благодарности, восхищения... любви, но не чувственной, а именно братской.

@темы: "Сюй Хайцяо"

---

Беспощадный китайский слеш

Посмотрела "Возрождение суперзвезды". Пришла к выводу: если китайцы хотят показать слеш - они его показывают и не стесняются. Там не намеки - там прямой текст и большими буквами. Более однозначного посыла трудно себе представить.

@темы: "Сюй Хайцяо"

---

Сероглазый король

Там, где он упал, земля беззвучно содрогнулась от пронзительной боли. Эта боль расходилась кругами, заставляя вибрировать каждый камешек, каждую песчинку, докатилась до Надорских гор, от чего шумно и тревожно вспорхнули с деревьев стаи птиц, дошла до Сагранн, и тоскливо заныли в холодном и пустом небе их острые голые пики, достигла Торки, и поднялась в воздух серая колючая пыль, спустилась на дно морское, и покрылась рябью морская поверхность.

Слава тебе, безысходная боль!
Умер вчера сероглазый король.

Люди ничего не поняли. Они были слепы и глухи к стихии, а стихия перестала слышать и видеть их в ответ. Их связь рушилась, их дороги расходились. Сердце ее Повелителя больше не билось, а людям было все равно.

Вечер осенний был душен и ал,
Муж мой, вернувшись, спокойно сказал:
"Знаешь, с охоты его принесли,
Тело у старого дуба нашли.
Жаль королеву. Такой молодой!..
За ночь одну она стала седой".

Тот, кто должен был вырастить, променял его на свои убеждения. Тот, кто должен был уберечь, сделал из него разменную монету. Тот, кто должен был защитить, отвернулся от него. Люди окутали ее юного Повелителя ложью, словно паутиной. Они загоняли его, словно вепря на охоте, до тех пор пока он не оказался в тупике. Беспомощный и отчаянный, гордый и жалкий, смелый и глупый, преданный всеми, пытающийся спастись в своих мечтах, ибо реальность лишила бы его разума.

Его сердце остановилось, и одиночество белым холодным облаком накрыло землю от края до края.

Дочку мою я сейчас разбужу,
В серые глазки ее погляжу.

Стихия билась в немой агонии, пытаясь найти родную кровь, чтобы этот мир не рухнул в одночасье без ее силы. Этот древний ржавый запутанный мир, который держался на ее незыблемой твердыне.

Девочка? Пусть будет она. Стихия не позволит сделать этот выбор человеку, который мог предотвратить, не допускать, пощадить. Кто имел все возможности для этого, но оказался еще глупее сероглазого Повелителя.
Девочка сохранит в своей крови повелительство и передаст его своему сыну. Мир не погибнет, но люди заплатят свою цену.
А до тех пор стихия будет ждать, оцепенев от горя....

А за окном шелестят тополя:
"Нет на земле твоего короля..."

@темы: ОЭ

---

24.06.2019 в 20:11

Пишет  сумеречная кошка на тонких ветвях:

Спасибо  Sonnnegirl за ссылку на этот офигительный клип.

---

Глава 33 Офицер Сюаньцзин

Разглядев появившегося перед ними человека, Янь Юйцзинь и Сяо Цзинжуй обменялись взглядами, одновременно отступили на шаг назад и, прижавшись друг к другу, зашептали:

- Кто это?

- Я думаю, это брат..

- А вдруг все-таки.... что если это сестра?

- Сестра только что уехала, как она могла вернуться так быстро? Разве ей не нужно время для расследования...

-Ты считаешь, что она уехала далеко...

Человек наблюдал за ними издалека и, улыбаясь, с легким пренебрежением спросил.

- Сяо Цзин, я позволяю вам двоим спокойно переговариваться и не предпринимаю ни малейшей попытки вас атаковать. Неужели еще не догадались, кто я?

Глаза Янь Юйцзиня расширились, он вгляделся и, наконец, до чего-то додумался. Широкая улыбка расплылась на его лице, когда он весело поклонился и распростер свои руки, обнимая незнакомца за шею, воскликнув:

- Братец Ся Цю, ты вернулся! В Дунхае было весело?

Усмешка искривила губы человека, который также медленно поднял свои руки и поймал Янь Юйцзиня в свои объятия.

Сяо Цзинжуй с головы до кончиков пальцев на ногах покрылся холодными мурашками, а его волосы словно встали дыбом. Он непроизвольно отступил назад на несколько шагов и громко закричал:

- Юйцзинь, беги! Эта сестра Ся Дун!

Но было слишком поздно. Все тело Янь Юйцзиня задеревенело, и, когда он уже собрался сопротивляться, обе его руки были перехвачены и заломлены за спину одной рукой Ся Дун. Пока он беспомощно таращился, другой рукой она медленно и нежно трепала его за щеку.

- Цзинжуй... - голос Янь Юйцзиня дрожал. - Неужели у тебя не осталось братских чувств, быстрей спасай меня...

- Спасать тебя? - Ся Дун перевела взгляд и спросила нежным голосом, - Сяо Жуй, ты собираешься спасать его?

Сяо Цзинжуй мелко затряс головой в разные стороны.

- Сяо Цзинь, ты спросил меня, было ли весело в Дунхае? К сожалению, я не могу знать, потому что никогда там не была. - пальцы Ся Дун жестко ущипнули Янь Юйцзиня за щеку, оставляя красные отметины. Сяо Цзинжуй, видя это, чувствовал на своем лице такую же боль. - Ты знаешь, куда я отправилась? Я ездила в провинцию Бин, отдаленное и пустынное место, для проведения проблематичного расследования, которое потребовало от меня стольких усилий...Кто же взвалил на меня эти проблемы, дай-ка я посмотрю...

(см.главу 1. Ся Дун уехала в провинцию Бин расследовать дело о захвате земель против гуна Цина. Жалобу на него доставила ко Двору пожилая пара, которую Юйцзинь, Цзинжуй, Се Би и Мэй Чансу встретили по дороге в столицу и которых Юйцзинь любезно проводил ко двору. Именно поэтому гнев Ся Дун направлен на него)

- Помогииииите.. - Янь Юйцзинь чувствовал, как его щека горит от боли и стонал без всякого преувеличения. - Я сделал это не специально...кто мог знать, что Его Величество пошлет тебя..

- Какая польза от криков о помощи? - Ся Дун рассмеялась. - Ся Цю уехал в Дунхай, Ся Чунь повез свою невестку в провинцию Цинчжань. Хотела бы я посмотреть, кто же придет тебя спасать. Ты непослушный мальчишка, ты приносишь мне проблемы даже когда просто идешь развлекаться. Думаешь, что твоей сестре Ся Дун больше заняться нечем? Если бы мне действительно нечем было заняться, я бы тренировала вас двоих. Или вы уже забыли как было больно в прошлом, раз стали такими взрослыми?

Услышав слово "тренировка" оба благородных сына почувствовали внезапную слабость в коленях.

В учении о дрессировке собак говорится, что независимо от свирепости и норовистости породы, собака никогда не осмелится бороться со своим хозяином, потому что с самого раннего возраста ее бьют деревянной палкой каждый раз, когда она пытается нападать. Щенок не может победить человека, потому что слишком мал. По прошествии времени собака запомнит, что бороться с этим человеком бесполезно, потому что она никогда не сможет победить. Даже став большой и сильной с острыми клыками, в присутствии человека, ее воспитавшего, собака немедленно становится послушной и покорной.

В свое время Сяо Цзинжуй и Янь Юйцзинь были такими же молодыми щенками, а Ся Дун, естественно, была их дрессировщиком.

В истории Великой Лян долгое время существовало следственное ведомство, которое подчинялось непосредственно Императору, - Управление Сюаньцзин. Его члены были известны как офицеры Сюаньцзин, а их мастерство передавалось от наставника к ученикам, они славились своей чрезвычайной преданностью Императору и по его указанию расследовали самые важные и секретные дела. Нынешний глава Управления Сюаньцзин, Ся Цзян, обучил трех учеников: Ся Цю и Ся Дун, которые были двойняшками, и Ся Чунь, который не был связан с ними кровными узами. У троих были совершенно разные характеры, но, как и предыдущие офицеры Управления, они были очень близки. Первоначально обязанности Управления Сюаньцзин не включали «дрессировку собак», но семнадцать лет назад Император внезапно решил, что благородные сыновья избалованы и испорчены, и не годятся для процветания его Империи, и поэтому он открыл часть дворцового города, названного Двором Шурэнь, и повелел, чтобы все сыновья чиновников третьего ранга и выше в возрасте от пяти до одиннадцати лет были отправлены туда для физической подготовки офицерами Сюаньцзин. Ся Чунь и Ся Цю были относительно мягкими, и хотя они были строгими в своих тренировках, они, по крайней мере, учитывали уровень выносливости своих учеников. Но двадцатилетняя Ся Дун, только что возведенная в ранг офицера и полная рвения служить императорской семье, обучала своих "молодых щенков" точно также, как наставник обучал ее саму, и каждый день из Двора Шурэнь доносились громкие и жалобные вопли. Бедному Янь Юйцзиню, белоснежной жемчужине, только исполнилось пять лет, и хотя он с рождения напоминал гордое яркое молодое деревце, после нескольких дней тренировок он превратился в дрожащий листочек, который непроизвольно сворачивался, словно пораженный морозом, при взгляде на сестрицу Ся Дун.

- Ся... сестрица Ся Дун, - поскольку период страданий Сяо Цзинжуя был относительно коротким, шрамы прошлого болели у него не так сильно, как у Янь Юйцзиня, и он набрался смелости и сказал - Юйцзинь на самом деле сделал это не нарочно, мы встретили жалобщиков на дороге и не смогли остаться в стороне, не помочь...

Ся Дун пренебрежительно хмыкнула, а ее рука, обернутая вокруг запястья Янь Юйцзиня, не ослабла, а вместо этого притянула его еще ближе. Хотя во внешности Ся Дун не было никакой особенной женственности, она, тем не менее, была очень красивой, и из-за постоянных тренировок своей внутренней силы выглядела значительно моложе своего истинного возраста. Но Янь Юйцзиню, чей разум был наполнен только болезненными воспоминаниями, это прекрасное лицо казалось маской злого духа, и, по мере того, как оно приближалось все ближе и ближе, этот сын Императорского дяди чувствовал, как волосы на голове встают дыбом, а сам он был готов пронзительно закричать.

- Сяо Цзинь, ничего не говори, помоги мне медленно идти к дороге... - тихие слова раздались у него на духом, и внезапно тело, опирающееся на него, стало тяжелым, и металлический запах крови достиг его носа.

Сердце Янь Юйцзиня упало, но он быстро поправил выражение лица, незаметно изменив свое положение, чтобы поддержать Ся Дун, которую начало пошатывать, и продолжил говорить умоляющим тоном:

- Ся Дун, сестрица, не сердись, когда ты доберешься до столицы и завершишь расследование, ты сможешь наказать меня так, как тебе захочется. - говоря это, он подхватил Ся Дун под локоть одной рукой и повернулся, бросив на Сяо Цзинжуя многозначительный взгляд.

Сяо Цзинжуй оглянулся, и, поскольку он имел кое-какой практический опыт в боевом искусстве, сразу понял, что что-то не так. Сохраняя первоначальную позу и выражение лица, он быстро перевел взгляд влево и вправо, успокоил дыхание, чтобы почувствовать окружающую природу, и действительно ощутил волну смертоносной энергии.

- Ты, маленький негодяй, у тебя всегда был сладкий язык, - улыбнулась Ся Дун, внезапно демонстрируя девичье кокетство, и продолжила - Думаешь, что сможешь вызвать войска на помощь? Не надейся, что сможешь сбежать из моих рук. Пройдем-ка со мной!

- Хорошо, хорошо, хорошо, разве я когда-нибудь осмеливался ослушаться сестру Ся Дун? - Янь Юйцзинь рассмеялся, и спросил шепотом - Ты в порядке? Ты сможешь удержаться в седле?

Ся Дун с улыбкой шлепнула его по голове и пробормотала краешком рта:

- Продолжай так идти. Пока я не упаду, они не посмеют выйти наружу.

К этому времени Сяо Цзинжуй с обеспокоенным лицом также подошел к лошадям, но говорить вслух он не осмеливался.

- Не волнуйтесь, на таком расстоянии они нас не расслышат, если мы будем осторожны. - Ся Дун продолжала говорить тихим голосом. - Они не хотят, чтобы я входила в город, поэтому, возможно, они поставят все на одну атаку…. Вы двое тоже будьте готовы. Они затаились на реке и в лесу на дальнем берегу…

Молодые люди сконцентрировали свою внутреннюю силу; один, все еще притворяясь, что его рука была зажата, шел впереди, поддерживая Ся Дун, а другой шел позади них с лошадьми, намеренно отставая, чтобы прикрыть их спины. Со стороны невозможно было разглядеть их нервозность, казалось, что они просто медленно идут к дороге, смеются и передразнивают друг друга.

Но дыхание Ся Дун становилось все более и более прерывистым, ее шаги становились все тяжелее и тяжелее, выдавая ухудшающееся состояние, и Сяо Цзинжуй, видя кровавые следы, оставленные идущими впереди, понимал всю серьезность их положения, но мог только специально вести лошадей по кровавым следам в надежде, что наемные убийцы не заметят их.

Но способности профессиональных наемных убийц, естественно, необычайно высоки. Несмотря на то, что они втроем не допустили ошибок, из леса за ручьем неожиданно раздался свист, и с шелестом листьев с деревьев слетело множество серых фигур. В то же время внезапно всколыхнулась спокойная поверхность озера, и около десяти убийц, одетых в серебряные водяные доспехи, вылетели из его глубин, вздымая руками вокруг себя волны. Две группы наемников встретились и рассредоточились, а затем бросились прямо на троих путников.

Никто не проронил ни слова, началась жестокая битва. Атаки убийц не были изящными или красивыми, но достаточно эффективными в своей простоте: замах, выпад, удар - каждое действие было аккуратным и предназначалось только для того, чтобы покончить с жизнью. Хотя Сяо Цзинжуй имел некоторый опыт личных сражений когда путешествовал по миру цзянху, он был ошеломлен внезапным натиском смертоносной энергии, и его движения были медленными, а у Янь Юйцзиня, который дрался лишь на соревнованиях, реакция была еще хуже. Кроме того, у обоих не было оружия. Они столкнулись с безжалостными атаками многочисленных убийц с пустыми руками, и их положение быстро ухудшалась. Если бы их противники не были так нацелены на Ся Дун, молодые люди могли бы быть уже мертвыми.

В отличии от них Ся Дун, как офицер Сюаньцзин, обладала гораздо большим опытом. Она не отступила ни на шаг, в ее руках внезапно появился блестящий кинжал, которым она встречала каждый нацеленный на нее удар, что не давало нападавшим к ней приблизиться. Но, к сожалению, она уже была ранена, и со временем ее сила начала ослабевать. После отражения нескольких яростных ударов ее ноги ослабли, она покачнулась и упала на землю, продолжая яростно сражаться. Ее жизнь была явно под угрозой.

К счастью, после первоначальной атаки Сяо Цзинжуй и Янь Юйцзинь смогли взять себя в руки. Они знали, что любой убийца, который осмелился напасть на офицера Сюаньцзин, вряд ли будет учитывать их собственные благородные звания, и в любом случае, они могут даже не знать, на кого напали. Поэтому, как один, друзья увеличили свою концентрацию, и их движения стали намного плавнее. Один из них был учеником Поместья Небесного Источника, а другой обучался в школе Небесного Пути, и не было сомнений, что среди молодого поколения мастеров они могли быть названы лучшими бойцами. Кроме того, они сражались насмерть, стремясь спасти не только себя, но и своих друзей. Их ничто не сдерживало. После того, как они смогли уравновеситься, они встали плечом к плечу на страже перед Ся Дун и стали одновременно отражать удары. Хотя они пропустили несколько и получили порезы и удары, им удалось медленно изменить ситуацию, и даже заполучить два кинжала.

Поместье Небесного Источника прославилось в мире цзянху своей школой владения мечом, которое почти достигло небес. Хотя это было не очень удобно, Сяо Цзинжуй использовал свой кинжал как меч, но даже с этим оружием его боевая сила уже резко возросла. К этому добавились ослепительная техника Янь Юйцзиня и сопротивление Ся Дун - и положение изменилось. Неожиданно обе стороны оказались равны.

Убийцы привыкли выполнять свои темные дела одним быстрым ударом, длительных сражений они избегали, не говоря уже о том, что все происходило на окраине города, и чем дольше продолжался бой, тем больше был риск наткнуться на случайных прохожих. Итак, в густом лесу снова прозвучал короткий свисток, и обороняющиеся почувствовали, что центр сражения переместился и теперь был направлен на молодых людей. Ся Дун воспользовалась возможностью немного отдохнуть и отступила на несколько шагов, тяжело дыша и пытаясь остановить кровотечение из своих ран.

Хотя напор нападавших увеличился, и они потеряли поддержку Ся Дун, одновременные действия Сяо Цзинжуя и Янь Юйцзиня достигли нового уровня, и их сила еще больше выросла. Их кинжалы сверкали не переставая, и уже несколько убийц ошеломленно отступили, но врагов все равно было много, и они сразу же занимали освободившиеся места.

В этот момент снова прозвучал свисток, на этот раз с низким завершающим тоном, и пять наемников в серебряных одеждах заняли позицию для смертельной атаки. Одновременно появился и сам командир нападавших. Ударив ногами о воду, он перелетел через поверхность реки, быстро достиг места боя и построил всех оставшихся убийц, включая раненых, в построение, окружившее двоих друзей, чтобы легче было добраться до Ся Дун.

- Сестра, берегись! - закричал Янь Юйцзинь, молниеносно отступая с Сяо Цзинжуем, чтобы оказаться рядом с Ся Дун раньше врагов.

После отражения стольких атак, разве они могли так легко сдаться? Их глаза расширились когда, создав ледяной ветер, мимо них прямо на Ся Дун пролетели безжалостные серые фигуры.

- Ся Дун, сестра... - услышав отчаянные крики, Ся Дун, которая давно была истощена и ослаблена, внезапно подняла голову. Холодный свет вспыхнул в ее глазах, и она закружилась, словно смерч, превратившись в цветное пятно. Первые достигшие ее убийцы были отправлены в полет.

Это внезапное кардинальное изменение потрясло не только двоих благородных сыновей, но даже наемники выглядели немного ошарашенными. Но так как ничего еще не закончилась, стремительная атака Ся Дун не замедлялась ни на мгновение, она рассекла наемников, словно нож, разбрасывая их одним ударом, и среди молниеносных ударов она внезапно схватил одного из убийц за грудь и с триумфом свернула ему челюсть, плавно опрокинула его на землю и удержала его одной ногой.

Наемники растерялись и, поняв, что их миссию невозможно будет выполнить, быстро отступили, перелетели через ручей и скрылись в безопасном лесу. Молодые господа Сяо и Янь не были склонны преследовать их до конца, они бежали за ними только до берега реки, остановились и вернулись, чтобы посмотреть на Ся Дун.

Прекрасная офицер Управления Сюаньцзин вскинула голову к небу и громко рассмеялась, пихнула пленного одной ногой, разметала свои длинные волосы по плечам и оглядела поле битвы с торжествующим выражением лица. А затем сказала громким и ясным голосом:

- Спасибо вам обоим за помощь, иначе я бы не смогла поймать их трусливого командира.... Его боевые навыки невелики, но мастерство уклонения на самом деле неплохое, он ни за что не приблизился бы ко мне на дороге, что делало его поимку очень сложной... Хахаха....

@темы: "Архив Ланъя", Перевод "Список архива Ланъя"

---

Глава 32 Неприятности

Приблизительно в десяти ли к западу от столицы располагался живописный участок холмистой местности с огибающим его чистым, извилистым ручьем и густым лесом на дальнем берегу. Благодаря красивым видам, подходящему рельефу и непосредственной близости Дворца, сыновья из благородных и знатных семейств давно избрали это место для своих тренировок в верховой езде и стрельбе, и просто для развлечений.

Двое всадников мчались вдоль берега, а звуки от ударов копыт их лошадей падали, словно дождь. Казалось, всадники были единым целым с прекрасными животными: у обоих была великолепная посадка, оба уверенно правили своими лошадьми, когда вдруг ехавший впереди повернул прямо в воду, подняв кучу брызг, которые намочили его одежду.

- Цзинжуй! Ты сумасшедший? Зима же, вылезай из воды! - закричал остановившийся на берегу, сильно натянув поводья своей лошади.
Но всадник,свернувший в воду, казалось, его не услышал и позволил своей лошади зайти глубже, где вода достигала ей до боков.

- Хорошо! - в голосе говорившего послышалось раздражение. - Ты не выходишь? Тогда я пойду за тобой, вероятно простужусь и снова заболею, как было раньше…

После этих слов человек на берегу без колебаний направил свою лошадь в воду, а его спутник, наконец, очнулся и развернулся, чтобы остановить его. Они бок о бок поскакали вверх по склону небольшого холма, на вершине которого Сяо Цзинжуй внезапно бросил поводья и спрыгнул с лошади, пробежал вперед на несколько шагов, а затем упал на землю, уткнувшись лицом в густую траву.

Янь Юйцзинь покачал головой, также слез с лошади и подошел, чтобы осторожно пнуть его в бок.

- Эй, ты притворяшся мертвым?

Человек на земле не издал ни звука, его иссиня-черные волосы рассыпались и были так же эффектны, как дикая трава вокруг него.

- Хорошо, ты победил. - Янь Юйцзинь сел рядом с ним, рассеянно сорвал травинку и сунул ее в рот. - Разве ты с детства не излучал истинный дух великодушия и щедрости? Кто не знает, что молодой господин Сяо - широко образованный, изящный и редкой скромности благородный господин? Почему же ты так рассердился? Брат Су почти ничего не сказал, что же так расстроило тебя?

Сяо Цзинжуй сердито перевернулся, его лицо было напряжено, глаза устремлены прямо в небо.

- Твоя спина загорела, а теперь ты подставил живот? - Янь Юйцзинь, смеясь, растянулся рядом с ним и пощекотал его ухо кончиком травы. - Твои чулки и обувь, должно быть, промокли, верно? Сними их, пусть твои ноги тоже загорят.

- Уходи, прекрати мне надоедать! - Сяо Цзинжуй оттолкнул его руку.

Янь Юйцзинь сразу приподнял бровь.

- Эй! Посмотри внимательно, это я, и я не мешок для битья. Тебя кто-то обидел, ладно, но не срывайся на мне. У меня никогда не было привычки быть чьим-то козлом отпущения!

Сяо Цзинжуй перевернулся, сел и яростно уставился на него.

- Что ты сказал?

- Должно быть твой взгляд должен повергнуть меня в трепет? - Янь Юйцзинь посмотрел в ответ, а его голос повысился. - Ты злишься, потому что тобой пренебрегли! С тех пор, как брат Су сказал: «Цзинжуй, не спрашивай больше, это тебя не касается», твое сердце неспокойно, верно?

- Я не…

- Это я, можешь не притворяться. - Янь Юйцзинь возразил. - И затем, выйдя из дворца, он отказался садиться в карету, и сказал, что хочет немного побыть один, подумать над некоторыми вещами. Ты не видел своего лица тогда ... А потом ты побежал за ним, а он отправил тебя обратно, верно? Он не был учтив, но на самом деле ясно высказался, что не хочет, чтобы ты следовал за ним, и что тут не понятного?

- Я все понимаю!

- Если ты все понимаешь, то почему ты все еще злишься? В тот момент ты был словно ребенок: «Тогда иди один, а я пойду играть в мяч». Что ты хотел, чтобы он ответил? Ты действительно ожидал, что он скажет: «Цзинжуй, не будь таким, я так болен, и ты собираешься бросить меня, чтобы пойти поиграть?» Ну же, сколько тебе лет? Брат Су был прав, когда сказал, что ты можешь делать все, что хочешь, и не предупреждать его заранее. Это было абсолютно правильно; ты не должен был бегать вокруг него и уходить в таком раздражении, понимаешь?

- Но мы друзья, - прикусил губу Сяо Цзинжуй. - Разве друзья не должны заботиться друг о друге?

Янь Юйцзинь нахмурился:

- Ты все еще не понимаешь? Позволь мне объяснить тебе, что когда брат Су сказал это, он не пытался отвергнуть твою заботу о нем, просто он действительно, на самом деле хотел пройтись в одиночестве! Что касается того, почему он хотел гулять по улицам в одиночку, я не знаю. И ведь я собирался проследить за ним, но ты, дурачок, развернулся и ушел! Поэтому у меня не было выбора, кроме как пойти за тобой.

- Ты имеешь в виду…, - изумленно проговорил Сяо Цзинжуй, - Брат Су хотел остаться один не для того, чтобы размышлять, а по какой-то другой причине?

Янь Юйцзинь рассмеялся и посмотрел на своего друга.

- Цзинжуй, ведь ты уже не веришь, что брат Су приехал с нами в Цзиньлин, чтобы отдохнуть и поправить здоровье, не так ли?

- Я… - Сяо Цзинжуй на мгновение запнулся. - Конечно, я не так медленно... Но он никогда не пытался что-то намеренно скрыть от нас, а все происходило само собой…

- То, что брат Су приехал в столицу и оказался вовлеченным в происходящее, не может быть простым совпадением. Все, что он делает, он делает намеренно, просто мы не знаем его конечную цель.

Густые брови Сяо Цзинжуя нахмурились, у него сморщился лоб, и он глубоко вздохнул:

- Кажется, я знаю...

- Ты знаешь? - глаза Янь Юйцзиня расширились, и он резко опрокинул Сяо Цзинжуя. - Давай-ка послушаем!

- Се Би упоминал как-то о "гении, подобном цилиню". Так я узнал у него, что на самом деле эти сведения исходят от хозяина Архива Ланъя. И именно из-за этих сведений Наследный Принц и Принц Юй так сражаются друг с другом, стремясь заполучить его. - Сяо Цзинжуй попытался столкнуть с себя Юйцзиня, но не смог сдвинуть того с места и сдался. - Учитывая способности брата Су и могущество Союза Цзянцзо, он никак не мог узнать об этом только после того, как приехал в столицу…

- Угу, - кивнул Янь Юйцзинь, - Имеет смысл, продолжай.

- Поскольку брат Су уже знал, что Наследный Принц и Принц Юй заинтересованы в нем, он понимал, что даже если он не приедет в столицу, проблемы сами постучаться в его дверь. И в этом случае, это коснется не только его, но, вероятно, и всего Союза Цзянцзо.

- Поэтому, чтобы не доставлять неприятностей провинции Ланчжоу, этот великий глава решил приехать в столицу лично, чтобы все уладить? - Янь Юйцзинь покачал головой и засмеялся. - Это все еще имеет смысл, и это именно тот ответ, до которого могут додуматься люди, подобные тебе.

- Конечно, я не настолько наивен! - Сяо Цзинжуй в легком негодовании хлопнул того по голове. - Но брат Су словно плывет по течению! Силу Наследного Принца и Принца Юя нельзя противопоставить Союзу Цзянцзо, не говоря уже о том, что брат Су - невероятно образованный и изобретательный стратег, достойный славы гения, подобного цилиню. Даже если он действительно приехал в столицу, чтобы выбрать покровителя, в этом нет ничего плохого. Какой человек в этом мире не хочет возвеличить свое имя? Кроме того, ты и я можем видеть, насколько важен Союз Цзянцзо для него, и если он преуспеет здесь, это будет означать, что Союз Цзянцзо получит поддержку Императорского Двора. Так что это также может считаться одной из его целей…

- И что ты собираешься делать? - Янь Юйцзинь внимательно наблюдал за другом. - Он человек из цзянху, но хочет погрузиться в дворцовые интриги, чтобы сделать себе имя. Ты принадлежишь к знатной семье, но желаешь держаться подальше от дворцовых интриг. Вы двое бежите в разные стороны, так почему ты так сильно о нем переживаешь?

- Это две разные вещи! Я забочусь о нем, потому что этот человек достоин дружбы. Какое имеет значение, будет ли он в будущем при дворе или нет?

- Но путь, который он выбрал, имеет мало общего с путем ученого. - голос Янь Юйцзиня стал прохладным. - Цзинжуй, брат Су явно планирует вступить в борьбу за престол. Не из-за этого ли ты так неспокоен?

Сяо Цзинжуй задумался, а затем тихо вздохнул.

- Да, я волнуюсь, что если сторона, которую он выберет, потерпит поражение…

- Я не это имел в виду, - немедленно прервал его Янь Юйцзинь. -Меня может не заботить, какую сторону он выберет, а вот тебя? Ты не боишься, что семья Се и он окажутся на противоположных сторонах?

Сяо Цзинжуй, честно говоря, никогда не рассматривал этот вопрос. В течение долгого времени он ошеломленно молчал, а потом, наконец, сказал:

- Это не может стать проблемой. Хотя Се Би немного предвзято относится к принцу Юю, мой отец держится в стороне от всего этого...

- Твой отец не может оставаться в стороне вечно! - заявил Янь Юйцзинь. - Наших отцов нельзя сравнивать. Хотя у моего отца такой же титул, как у твоего, он не несет никаких обязательств. Но твой отец - глава военного ведомства, столп Императорского двора. Привлечение министров на свою сторону всегда было самой важной заботой членов императорской семьи. Разве сможет от так легко избегать этого?

- Но… но… - Сяо Цзинжуй задумался и, представив наихудший исход, внезапно почувствовал, как мурашки бегут по его рукам и холодный пот выступает по всему телу.

- Эй, эй, - Янь Юйцзинь поспешно похлопал по его побледневшим щекам. - Этого может и не произойти, все не так уж и плохо. Не стоит заранее переживать.

Сяо Цзинжуй спихнул своего друга в сторону, лицо его стало торжественным.

- Вот что, я собираюсь убедить брата Су, что дворцовые воды на самом деле слишком мутные, и что ему лучше не входить в них…

- Пффф, ты сам сказал, что он ничего не предпринимает. И даже если бы он пообещал тебе не вмешиваться, дали бы такое же обещание Наследный Принц и Принц Юй? - Янь Юйцзинь стряхнул траву со своих рук и сел, скрестив ноги. - Цзинжуй, честно говоря, ни ты, ни я уже давно не можем влиять на сложившуюся ситуацию. Я просто хочу напомнить, что невозможно предугадать, останется ли он другом или станет врагом в будущем, поэтому не слишком привязывайся к нему сейчас.

Сяо Цзинжуй стоял неподвижно, потрясенный. Возможно, он не понимал, почему Юйцзинь сказал такие вещи, или, возможно, он понял весь потаенный смысл этих слов. Он долго ошеломленно смотрел на Янь Юйцзиня, не говоря ни слова.

- Ай, - с несвойственной себе серьезностью сын Императорского Дяди крепко сжал плечи Сяо Цзинжуя и тихо сказал, - Ты должен понимать, что брат Су не похож на нас. Нам просто не постичь, какие мысли он прячет в глубине своего сердца, насколько это сердце безжалостно. Ты совсем другой - твое сердце слишком теплое, слишком мягкое, слишком простое. Так что послушай меня, держись от него подальше и оставайся обычным знакомым, хорошо? Он больше не тот брат Су, которого ты привез в столицу, и о котором обещал заботиться пока он не поправится. Я совершенно уверен, что в его голове нет ни единой мысли о тебе, и если ты продолжишь тепло относиться к нему, как к своему хорошему другу, то в будущем именно ты будешь тем человеком, которому будет очень больно.
Понимаешь?

- Юйцзинь..

- Я говорю это тебе, как твой друг. Отныне ты должен сказать себе: Су Чжэ - просто незнакомец, которого ты случайно повстречал, приятель, с которым у тебя нет тесных связей, с которым ты просто приехал в столицу, просто гость в твоем доме. И это все. Ты не можешь продолжать считать его своим близким другом без ответной взаимности. Я не могу знать, насколько он заботится о тебе, но я знаю, что в его глазах ты не являешься ему таким же близким другом. Откровенно говоря, брат Су - человек непостижимой глубины, и даже если бы мы приобрели безграничное величие или славу, ни ты, ни я не смогли бы стать его наперсниками.

Сяо Цзинжуй почти никогда не видел, чтобы Янь Юйцзинь говорил с ним с такой серьезностью, и не мог скрыть потрясение. Он опустил голову и долго думал, и не нашел в этих словах ничего неверного. Но могут ли тонкие чувства и отношения между людьми действительно быть так четко проанализированы и объяснены несколькими фразами?

- Хорошо, я закончил говорить, обдумай все без спешки. - Янь Юйцзинь вскочил и потянул Сяо Цзинжуя за руку, позволяя беззаботной улыбке снова расплыться на своем лице. - Пойдем со мной в Дом Мяоинь, чтобы послушать музыку! Я не был там так долго, барышня Гунюй, должно быть, скучает по мне, и я слышал, что господин Шисан написал новую песню. А потом, сегодня вечером, мы можем покататься на лодке и полюбоваться на огни вдоль реки, что ты скажешь?

- Что я могу сказать? - Сяо Цзинжуй покосился на него. - Молодой господин приказывает мне пойти, смею ли я отказаться?

- Ха-ха, так мне нравится больше. Я полагаю, ты не простудишься, хотя не до конца просох. Поехали, ты сможешь переодеться, когда мы доберемся до дома Мяоинь...

- Юйцзинь...

- Хм?

- Думаю, мне лучше переодеться дома..

- Ой, прошу тебя, твой дом находится в центре города, а Дом Мяоинь у западных ворот, ну и какой из них находится ближе?

Сяо Цзинжуй опустил глаза и пробормотал:

- Я хочу вернуться в основном, чтобы удостовериться… Брат Су ушел один… чтобы посмотреть, вернулся ли он домой...

Янь Юйцзин скрестил руки на груди, выражение его лица стало совсем беспомощным.

- Когда я повернулся, чтобы уйти, ты видел, как он это воспринял?

- Никак он это не воспринял. - Янь Юйцзинь выглядел недовольным. - В тот момент он действительно глубоко задумался и даже не заметил, что ты сердишься, и просто медленно шел все дальше и дальше.

- Тебе известно, что его старая болезнь обострилась после того, как он выпил эту чашку вина, и он шел медленно, потому что чувствовал себя плохо. Даже как случайный знакомый, как ты сказал, я все равно должен проявить участие. Что если он где-нибудь упал в обморок? Столица отличается от провинции Ланг, и Фэйлю не пошел с ним, и он не знаком здесь с людьми или местностью ...

- Хорошо, хорошо. - Янь Юйцзинь поднял руки, признавая поражение. - Ты говоришь так, словно я действительно бессердечный. Будь по твоему, мы поедем его искать, и если мы найдем его где-то без сознания, мы сначала отвезем его домой, а затем пойдем слушать музыку. Я правильно тебя понял?

- Неважно, что я говорю, почему мои слова всегда звучат так глупо, когда их повторяешь ты?

- Это мои слова глупые или ты? - Янь Юйцзинь пренебрежительно хмыкнул. - Что за человек этот глава Союза Цзянцзо? Поскольку его истинная цель приехать в Цзиньлин не состояла в том, чтобы восстановить здоровье, он, конечно, не мог взять с собой только Фэйлю. Больше я ничего не знаю, но держу пари, что те четверо человек из цзянху, которые сопровождали нас в столицу, не ушли.

- Я просто хочу убедиться, на всякий случай…

- Я уже сказал, что мы сделаем по-твоему, не нужно опять все повторять. - Янь Юйцзинь подвел их лошадей, затем бросил Сяо Цзинжую поводья и, держась за свое седло, опустил левую ногу в стремя и только собрался оттолкнуться правой, как внезапно вскрикнул:

- Айя!

- Что случилось? - Сяо Цзинжуй повернул голову.

- Я поскользнулся на этом камне. - Янь Юйцзинь оттолкнул камень ногой, а затем пнул его.

Камень приземлился в небольшой яме, и, поскольку трава была густой, это не должно было произвести много шума. Тем не менее друзья отчетливо услышали рядом шелест травы.

Янь Юйцзинь нахмурился и громко крикнул.

- Кто там подслушивает?

- Я нахожусь здесь задолго до того, как прибыли вы. Так кто кого подслушивает? - донесся спокойный голос. - Я уже сделала все возможное, чтобы не беспокоить вас, но когда на меня падает с неба камень, вы не можете обвинить меня в том, что я уклоняюсь, не так ли?

После этих слов человек медленно поднялся и показался перед глазами двух благородных сыновей. Друзья увидели простые неяркие одежды, высокую стройную фигуру, наполовину собранные волосы... а выражение глаз было нечитаемым. Несмотря на молодость, на лбу была белая повязка, оттеняющая море черных волос, что придавало лицу мягкость и свежесть.

@темы: "Архив Ланъя", Перевод "Список архива Ланъя"

---

эх, еще бы перевод...

сабов на английском нет, остается просто любоваться. это он в каннах.

---

Глава 31 Недопонимание

Когда Сяо Цзинъянь переступил ворота резиденции Се Юя, первым навстречу ему вышел Се Би. Он приветствовал его следующими словами:

- Ваше Высочество пришли лично? Прошу, проходите. Брат Су в Снежном павильоне.

Принц Цзин слегка удивился и спросил:

- Господин Су уже знал, что я приеду?

- О, не совсем так, - улыбнулся Се Би. - Брат Су приходил поздороваться и предупредил, что Его Высочество принц Цзин собирается забрать тех троих детей со Скрытого двора для продолжения тренировок, чтобы в дальнейшем использовать их в качестве личной стражи, и пришлет за ними своего человека. Я просто не ожидал, что Ваше Высочество прибудет лично.

Принц Цзин хмыкнул, а затем решил подтвердить слова Се Би.

- Меня заинтересовали построение и способ обучения боевому искусству, которые показал господин Су, что и является причиной моего визита. Но раз я все равно пришел, могу забрать с собой и детей.

- Блестящие военные достижения Вашего Высочества известны всем, ничего удивительного, что Вас заинтересовали эти боевые приемы. Что касается меня, я обделен такими талантами. - Се Би указывал путь, продолжая вежливую беседу.

Они подошли к дверям Снежного павильона и остановились, ожидая пока объявят об их прибытии. Сразу же появился Фэйлю и смерил обоих колючим, словно ледяные иголки, взглядом, что заставило Се Би занервничать.

- Входить! - сухо произнес юноша.

Се Би выдавил улыбку и сказал Принцу Цзин:

- Брату Су нездоровится, не хотелось бы его слишком утруждать. Я не стану беспокоить его еще и своим визитом. Ваше Высочество, пожалуйста, будьте как дома.

Это полностью отвечало желанию Принца Цзина, поэтому он кивнул и прошел в маленький дворик. Мэй Чансу уже ждал около лестницы, и кроме троих детей, выстроившихся позади него, больше никого не было.

- Ваше Высочество. - Мэй Чансу склонился в поклоне, а Тиншен и другие дети последовали его примеру.

- Прошу встаньте. - холодно произнес Принц Цзин. - Моя карета находится у ворот, пусть трое детей ожидают меня там.

Услышав это, Мэй Чансу сразу понял, что Принц Цзин хочет поговорить наедине. Он приказал Фэйлю позвать какого-нибудь слугу из резиденции Се, который проводил бы Тиншена и остальных наружу. Сам Мэй Чансу в это время пригласил Принца Цзина войти и приготовил чай.

- Княжна Нихуан сегодня едва не попалась в ловушку. Вам об этом известно? - холодно спросил Принц Цзин, не обращая внимание на приглашение Мэй Чансу сесть за столик. Вместо этого он остался стоять, заложив руки за спину.

- Разве она не была благополучно спасена?

- Если бы я прибыл всего на мгновение позже, княжну бы уже увели вглубь дворца, и тогда любые мои усилия ее спасти были бы напрасны. Вы знали об этом? - Принц Цзин шагнул вперед, а его голос стал жестче.

С момента появления Принца Цзина в Снежном павильоне Мэй Чансу чувствовал, что он затаил в себе какую-то скрытую ярость. Вначале Мэй Чансу принял это за остатки гнева на Благородную супругу Юэ и ее сына, но теперь он понимал, что эта ярость была направлена на него самого.

- Хотя ситуация была опасная, все закончилось хорошо. Почему Ваше Высочество гневается? - Мей Чансу задумался, а затем внезапно побледнел. - Если только княжна не разозлилась после унижения…

- Вас действительно волнуют чувства княжны? - Принц Цзин холодно рассмеялся. - Вы могли предупредить ее заранее, чтобы у Благородной супруги Юэ и Наследного Принца не было возможности совершить такое преступление, но благодарность за это была бы небольшая, что, конечно, вас бы не удовлетворило. Теперь результат идеален - я отчаянно боролся за ее спасение, ситуация была безвыходная, и княжна бесконечно благодарна мне, так что в будущем, если возникнет конфликт, семья Му из Юньнани, несомненно, решит поддержать меня. Это то, на что вы и рассчитывали, не так ли?

Мэй Чансу почувствовал, как его сердце учащенно забилось. Он медленно повернулся и через некоторое время произнес:

- Может ли быть, что Его Высочество считает, что я намеренно скрыл правду от княжны и позволил всему произойти в целях получения наибольшей выгоды от этого заговора?

- Хотите сказать, что все было совсем не так? - Принц Цзин уперся взглядом в Мэй Чансу. - Вам было известно, что за события произойдут во дворце Жаожэнь, и вы могли заранее предупредить княжну, так почему вы этого не сделали? У вас хватило времени, чтобы сказать ей остерегаться Императрицы, но вы не успели добавить еще два слова: «Супруга Юэ»?

От вида угрожающего лица Принца Цзина мысли Мэй Чансу смешались. Честно говоря, он даже не думал, что Принц Цзин сможет истолковать его действия таким образом. Предугадать все мысли и чувства другого человека было невозможно, и никто никогда не сможет утверждать, что знает другого человека полностью. Даже самые близкие отношения между отцом и сыном могут быть разрушены слухами и сплетнями.

Выражение лица Мэй Чансу оставалось, казалось, безучастным, а его молчание только подтверждало обвинение в глазах Принца, что вновь воспламенило ярость Цзинъяня. Когда он вспомнил лежащую на ступеньках Нихуан, ее искаженное болью и стыдом лицо, он не выдержал, бросился вперед и схватил одной рукой Мэй Чансу за воротник, а другой крепко сжал его плечо, словно стремясь растопить жаром своего гнева безразличие стоящего перед ним человека.

- Слушайте внимательно, Су Чжэ. - Сяо Цзинъянь говорил сквозь стиснутые зубы. - Я знаю, что люди, подобные вам, могут действовать предательски и бесстыдно, и даже самые сильные не спасутся от холодных стрел ваших замыслов. Но раз вы решили служить мне, я обязан вас предупредить об установленных мною границах. Княжна Нихуан не из тех, кто наслаждается властью и стремится к богатству. Она командует сотней тысяч солдат на южной границе; она взвалила на себя ответственность за безопасность нашей родины. Она проливала кровь на полях битвы, защищая таких людей, как вы. Поэтому вы в безопасной и процветающей столице можете интриговать и строить планы! Разве люди, подобные вам, жаждущие богатства и власти, могут знать, что такое кровь солдата, страшный запах поля битвы? Я не позволю вам превращать таких людей, как она, в камни для вашей игры, использовать и распоряжаться ими по своему усмотрению. Если вам даже не знакомо чувство уважения к воинам, которые своею кровью заплатили за наши победы, то я, Сяо Цзинъянь, не желаю вас знать! Вы меня поняли?

Волна жара поднялась в груди Мэй Чансу, а на его губах промелькнула горькая улыбка. Не понимать, что значит быть солдатом? Не понимать, что такое поле битвы? Возможно, двенадцать лет назад снега той страшной зимы заморозили его сердце и кровь, но воспоминания, которые выжжены в каждой его кости, разве могут замерзнуть они?

Но возможности дальше думать об этом или отвечать на поставленный вопрос у Мэй Чансу не было, потому что в поле его зрения попало разъяренное лицо Фэйлю.

Ладонь юноши рассекала воздух в смертоносном замахе и ледяная ударная волна была направлена точно в шею Принцу Цзину, словно коса жнеца.

- Стой! - строго крикнул он Фэйлю, изо всех сил отталкивая Принца Цзина в сторону и заслоняя его своим телом, словно щитом.

Ярость Фэйлю испарилась при виде внезапного появления на линии его атаки брата Су. Он знал, что Мэй Чансу не в состоянии вынести подобного удара, и в ужасе отступил, всеми силами стараясь удержать свою ладонь левой рукой. Но холодная сила его атаки все-таки задела спину Принца Цзина и плечо Мэй Чансу.

Принц Цзин регулярно тренировался на выносливость, а его мышцы и кости были стальными, поэтому этот смягченный в последний момент удар холодной силы не особенно ему навредил, но для Мэй Чансу это было сравнимо с потоком из ледяных игл. От возникшего вкуса крови во рту он был вынужден быстро наклонить голову.

- Братец Су! - громко закричал Фэйлю.

Мэй Чансу не обращая внимания на боль в груди, собрал все свое самообладание и строго сказал, все еще стоя на страже перед Принцем Цзином:

- Ты забыл все, что я тебе сказал? Ты забыл, что обещал мне никогда, никогда не причинять боль этому человеку, никогда не трогать ни одного волоска на его голове?

- Но он.. - хотя лицо Фэйлю оставалось беспристрастным, его глаза были полны детской обиды.

- Не спорь! - резко ответил Мэй Чансу. - Что запрещено, то запрещено. Извинись перед Его Высочеством Принцем Цзином!

Фэйлю задрожал всем телом, его губы были плотно сжаты, а красивое лицо упрямо скривилось. Принц Цзин не испытывал ни малейшего чувство неприязни к Фэйлю, нахмурился и сказал:

- Вам не нужно заставлять его.

- Нет. - лицо Мэй Чансу заледенело. - Он должен это запомнить. Фэйлю, ты собираешься извиниться или нет?

Фэйлю редко получал подобные суровые выговоры от Мэй Чансу. Его лицо покраснело, дыхание стало тяжелым, грудь вздымалась, а зубы стиснулись так сильно, что мышцы лица натянулись, а на шее проявились вены. Если бы он с детства не был натренирован скрывать свои чувства, он наверняка был бы близок к слезам.

Мэй Чансу вздохнул, а его сердце смягчилось. Он медленно прошел вперед, обхватил руками лицо Фэйлю, нежно его погладил, и тихо сказал:

- Не скрипи зубами, у тебя заболит голова…

Губы Фэйлю искривились, и он бросился в объятия Мэй Чансу, крепко обхватив его руками.

- Все хорошо, хорошо... - приговаривал Мэй Чансу. - Фэйлю будет слушаться брата Су?

- ....Слушаться..

- Тогда извинись перед Его Высочеством.

Фэйлю на мгновение задумался, склонив голову, а затем быстро вскинулся и посмотрел на Принца Цзина.

- Сначала он! - жестко произнес мальчик.

Принц Цзин в замешательстве поднял бровь, но Мэй Чансу сразу понял, что имеет в виду Фэйлю.

- Не говори глупостей. За что Его Высочество извиняться перед тобой?

- Перед тобой!

- И передо мной?

- Он ударил тебя!

- Он не ударил меня - Мэй Чансу беспомощно сжал его плечи. - Он был немного рассержен и приблизился ко мне во время разговора...

- Он извиняется! - настаивал Фэйлю.

- Я не собираюсь просить прощения. - неожиданно вступил в разговор Принц Цзин. Выражение лица Сяо Цзинъяня было серьезным, когда он обращался к Фэйлю. Он не стал разговаривать с ним, как с умственно отсталым ребенком, а вместо этого продолжил торжественным голосом, - Все, что я сейчас сказал, шло от сердца, ни одно слово не было ложным или несправедливым, и поэтому я не намерен извиняться. Но, Су Чжэ, я также не жду извинений от этого молодого человека. Он лишь выполнял свои обязанности телохранителя и не сделал ничего плохого. Однако я думаю, что вы должны принести свои извинения княжне Нихуан.

Мэй Чансу, глубоко задумавшись, посмотрел на него и спросил:

- А княжна Нихуан тоже думает, что я ее преднамеренно обманул?

Сяо Цзинъянь был поражен.

- На самом деле, нет, она думает, что вас просто прервали...

- Тогда какой смысл сейчас просить прощения и заставлять ее переживать еще больше? - равнодушно заметил Мэй Чансу. - Княжна уже сильно пострадала в столице. Должны ли вы усугублять ее страдания?

Принц Цзин даже не подумал об этом и замер в замешательстве.

- Я хорошо запомню слова Вашего Высочества и буду осторожнее в будущем, - продолжил Мэй Чансу. - Но у меня также есть что сказать Вашему Высочеству. Вы не можете прогнать всех советников. Победить таких людей, как Принц Юй и Наследный Принц, опираясь лишь на чистое пылкое сердце, невозможно. Временами нам придется быть безжалостными, коварными и жестокими; если мы хоть на мгновение допустим небрежность, мы безнадежно проиграем. Вы же это понимаете, я прав?

Сяо Цзинъянь все еще хмурился, но он понимал правоту Мэй Чансу. Что-то тяжелое сдавило его грудь, отвращение и ненависть, от которых он не мог так легко избавиться.

Мэй Чансу пристально наблюдал за изменениями на его лице, и продолжил холодным твердым голосом:

- Ваше Высочество не может сейчас с этим смириться, но вы должны это принять. Я понимаю установленные вами границы и не буду нарушать их. Но и у меня имеются свои собственные способы и пути решения вопросов, и, я боюсь, что Вашему Высочеству со временем придется к ним привыкнуть. У нас с вами одна цель. Неужели это слишком много, просить вас сдерживать свои чувства ради ее достижения?

Принц Цзин поднял голову, глубоко вдохнул, на мгновение прикрыл глаза, а затем медленно их открыл и устремил на Мэй Чансу сияющий взгляд.

- Вот как вы думаете на самом деле. Я понимаю. Я также буду с вами искренним: я больше не питаю ни малейшей братской любви или привязанности к Наследному Принцу или Принцу Юю. Меня не волнует, какие методы вы используете против них самих и их людей.
- Ваше Высочество откровенны, говоря такие слова передо мной.

- Если я объединился с вами, какой смысл что-то скрывать? Если бы вы действительно хотели причинить мне вред, то одного знания тайны Тиншена было бы достаточно, чтобы связать мне руки. Хотя вы и строите свои ядовитые планы, оставаясь в тени, вы тем не менее действительно талантливы. Если бы на моей стороне не было кого-то вроде вас, то что я мог бы противопоставить Наследному Принцу и Принца Юю? Но в с списках Архива Ланъя и при Императорском дворе все еще есть чиновники, которые чисты сердцем, и которые не участвуют в борьбе за власть, и против них…

- Я буду их использовать, - холодно ответил Мэй Чансу. - но я приложу все усилия, чтобы не навредить им.

Принц Цзин некоторое время пристально на него смотрел, а затем медленно кивнул и сказал, выделяя каждое слово:

- Увидим, как вы все запомнили.

Мэй Чансу слегка улыбнулся, понимая, что на сегодня их беседа закончена, отступил и поклонился. Принц Цзин больше не стал тратить слов, а повернулся и шагнул к выходу. У двери он внезапно остановился и, не поворачивая головы, произнес:

- Благодарю вас за спасение Тиншена.

- Не стоит, - равнодушно отозвался Мэй Чансу. - Надеюсь, Ваше Высочество не избалует его из жалости из-за перенесенных им страданий, а отправит его в армию, чтобы он с юных лет учился настоящему мужеству, и не стал таким коварным человеком, как ваш покорный слуга.

Казалось, Сяо Цзинъяня на мгновение замер, но, в конце концов, он не ответил, а просто вышел во двор.

Фэйлю проводил фигуру Принца свирепым взглядом, и даже после того, как его тень исчезла, он продолжал смотреть в этом направлении, не желая отворачиваться.

- Нет, Фэйлю, - Мэй Чансу взял мальчика за руку и силой втянул его на середину комнаты. - Брат Су еще раз повторит: тебе запрещено причинять боль этому человеку, несмотря ни на что, ты понимаешь?

- Понимаешь...

- Брат Су очень расстроен твоим поведением сегодня..

- Он плохой. - в голосе Фэйлю послышалась боль. - Он ударил тебя.

- Он не ударил меня. Я бы никогда никогда не позволил ему меня ударить. - Мэй Чансу потрепал Фэйлю по голове и продолжил. - Если бы он ударил, Брат Су бы рассердился. Посмотри на меня, разве я выгляжу сердитым?

Фэйлю внимательно на него посмотрел и покачал головой.

- На самом деле, брат Су сейчас очень счастлив. - Мэй Чансу улыбнулся и ущипнул мальчика за щеку. - Правда, очень счастлив.

- Счастлив... - с сомнением повторил Фэйлю и поднял голову.

- Потому что он остался самим собой. - взгляд Мэй Чансу затуманился. - Хотя сейчас он меньше разговаривает и смеется, хотя он не такой веселый и блистательный, как прежде, а его душа наполнено яростью и местью, тем не менее он сохранил свое доброе сердце, он остался... тем добрым другом, который когда-то задирал меня, и над которым когда-то издевался и я...

- Братец Су..

- Хмм? Что такое?

- Не плачь!

- Хорошо, - Мэй Чансу вздохнул, все еще улыбаясь, и слегка коснулся пальцами уголоков своих глаз. - Я не буду плакать. В конце концов, мы очень счастливы.

- Счастливы! - Фэйлю внезапно забыл о всех своих переживаниях и махнул рукой в сторону выхода. - Солнце! Можем играть!

- Хорошо... пойдем поиграем.

Несмотря на свое решение поиграть, Мэй Чансу просто расположился на длинной скамье под деревом и наслаждался слабым теплом зимнего полуденного солнца. Фэйлю сидел в тени, радостно играя с тенями от ветвей деревьев, и временами подбегал к своему брату Су, чтобы тот вытирал его потный лоб мягким носовым платком.

Внезапно, словно поток воздуха унес его в прошлое, в беззаботные дни его юности. Вот на лугу он по пояс обнаженный укрощает диких лошадей, а желтая земля пролетает под копытами его коня. Цзинъянь, стоящий за ограждением, бросает ему флягу с вином, которую он хватает, поднимает над головой и ловит губами прохладную струю. Вино выплескивается на лицо и грудь, и его отец подходит, улыбается и нежно вытирает его своим платком....

- Братец Су... - ясные глаза Фэйлю были широко раскрыты.

- Все хорошо, - мягко отозвался Мэй Чансу. - Солнце такое теплое. Я уснул...

- Тогда спать! - Фэйлю вскочил и сбегал за одеялом, накрыл им Мэй Чансу, а сам свернулся рядом с ним калачиком и положил голову ему на колени.

На исходе дня в Снежном павильоне наступила непривычная тишина.

Но у Мэй Чансу, который находился в самом центре шторма из интриг и обмана, в будущем таких спокойных моментов будет становиться все меньше и меньше, и они будут все короче и короче...

@темы: "Архив Ланъя", Перевод "Список архива Ланъя"

---

Глава 30. Признание вины.

Как только прозвучали эти слова, вздох изумления пронесся по залу. Но после первоначального потрясения на лицах присутствующих проявились очень разные эмоции.

Лицо Благородной супруги Юэ застыло, Наследный Принц смертельно побледнел, Принц Цзин и княжна были озадачены, Императрица и Принц Юй словно старались сдержать ликование, а что касается Императора, то он приподнялся на троне, а его лицо побагровело, выдавая целую бурю раздирающих его чувств.

После невыносимо длинной паузы Император взмахом руки услал евнуха из зала.

- Благородная супруга Юэ...у тебя есть еще что сказать? - в отличие от прежнего серьезного тона, эти слова были произнесены без обычной мягкости и снисхождения, и от этого бросало в дрожь.

Сияющая пудра на лице Благородной супруги не могла скрыть побелевшее лицо. Бросив взгляд на своего возлюбленного сына, она рухнула на колени перед троном, обхватила Императора за ноги и закричала дрожащим голосом:

- Невиновен!

- Даже сейчас ты утверждаешь, что невиновна?!

- Ваша преданная слуга признает свою вину, - Благородная супруга Юэ подняла голову, ее глаза были полны слез, а выражение лица было отчаянное, - Но Наследный Принц невиновен!

- Что ты сказала?

- Все это было придумано мною, все организовала только я. Наследный Принц ничего не знал...Я обманула его, сказала, что хочу взглянуть на Сыма Лея, поэтому он привел его во дворец. Он просто исполнял просьбу своей матери. Ваше Величество знает, что Сюань Эр всегда был почтительным сыном, не только в отношении вашей слуги, но и Вас, Ваше Величество!

- Если Наследный Принц и вправду невиновен, почему он и слова не сказал в свою защиту, как только вошел в этот зал?

- Что Ваше Величество ожидает, чтобы он сказал? Неужели вы желаете, чтобы он обвинил свою родную мать перед столькими людьми? Сюань Эр почтительный сын и целомудренный по своей природе, разве он мог допустить подобное? Это все потому, что он не умеет защитить себя и всегда по неосторожности попадается в ловушки, расставленные его недоброжелателями. Именно поэтому я это сделала, чтобы на его стороне было больше людей, которые поддержали бы его, чтобы в будущем его было не так просто обмануть..

- Что за чушь! - Император моментально разгневался и одним толчком отбросил Благородную супругу на пол. - Наследный Принц - опора трона, кто посмеет замышлять против него? Как мать, ты должна была учить его благочестию, тщательному исполнению своих обязанностей, чтобы он делил со своим отцом его бремя, и служил примером для подданных - вот что по-настоящему важно для него! Но смотри, что ты наделала? Ты посмела прибегнуть к таким низким поступкам? Если бы Нихуан пострадала бы сегодня, и сотня твоих смертей этого бы не искупила! Даже Наследный Принц опозорен из-за тебя! Какая неслыханная глупость, неслыханная глупость!

Эта обвинительная речь была подобна грому, вселяющему ужас в сердца и заставляющему души дрожать от страха. Но по окончании этих жестких слов, на лице Нихуан появилась горькая усмешка, а Императрица и Принц Юй выглядели разочарованными.

Потому что не имело значение, сколь свирепа была эта речь, Император обвинял лишь Благородную супругу Юэ, а в последних словах ясно выразил намерение отвести вину от Наследного Принца. В этой ситуации было совершенно не важно, верит ли сам Император в невиновность Наследного Принца. Было важно лишь одно - покушение на Нихуан было спланировано и организовано только его матерью, так же, как и попытка убийства его брата, с целью заставить того молчать. И это безнравственный, оскорбительный и беззаконный поступок нисколько не угрожает позиции Наследного Принца. Император не пожелал низводить наследника, и тем самым нарушить стабильное и спокойное положение дел при Дворе. Признание вины Благородной супругой давала ему возможность поступить именно так.

Закончив свою гневную речь, Император перевел дыхание и не стал незамедлительно назначать наказание Благородной супруге, а вместо этого вызвал Мэн Чжи.

Мгновением позже в зал вошел Мэн Чжи и поклонился. Император задал ему несколько вопросов о том, как они поймали Сыма Лэя. Мэн Чжи рассказал, что он был пойман при обычном обходе дворца стражей, и только потом они поняли, что перед ними благородный господин, сын Сыма Вэя. Поэтому они не осмелились сами решить вопрос, а обратились к Его Величеству. Император не усмотрел ничего подозрительного в этом докладе, заметил лишь, что замыслы человека ничтожны против воли Небес, вздохнул и спросил:

- Где Сыма Лэй сейчас?

- Он находится во внутреннем дворе в помещении стражи под присмотром моих людей.

Император одобрительно хмыкнул, размышляя, что это дело касалось репутации княжны и не подлежало публичному рассмотрению, приказал одному из стражников привести задержанного, чтобы лично допросить. Стражник отсутствовал довольно долго, а затем поспешно вошел в зал и доложил:

- Сыма Лэй был жестоко избит, находится без сознания, а его лицо полностью опухло. Он не может явиться перед Вашим Величеством.
Император приподнял бровь и вопросительно уставился на Мэн Чжи. Командующий Императорской гвардией пару мгновений выглядел растерянным, а потом сказал:

- Это невозможно. Мои люди не бьют заключенных без дозволения.

- Нет, - торопливо ответил стражник, - его избили не гвардейцы, это был... это был...

- Говори быстрее!

- Это был княжич Му, который каким-то образом узнал о произошедшем и пришел отомстить. Стража не могла остановить его, он лично избил Сыма Лэя и даже сломал ему ногу...

Император охнул и уставился на Нихуан, ожидая ее реакции. На самом деле Му Цин совершил преступление, явившись во внутренний двор и устроив самосуд. Но командующая южными границами никак не выразила свои эмоции, не сделала ни одного движения и не сказала ни слова в защиту брата, хотя бы "Молю Ваше Величество простить безрассудство моего брата". Император в легком замешательстве обернулся к стражнику и выкрикнул:

- Что сломано, то сломано, не беспокойте нас такими незначительными подробностями. Пошел прочь!

После этих слов Император снова посмотрел на Нихуан, но она продолжала стоять с непроницаемом выражением лица и без намека на благодарность. Такой яростный несгибаемый характер был редкостью даже среди мужчин, и Император вместо досады почувствовал в своем сердце восхищение, и про себя оценил силу ее духа.

Несмотря на то, что Сыма Лэй не мог быть допрошен, решить, что с ним делать, было очень легко. Допрос ни на что бы не повлиял. Когда Император приговорил Сыма Лэя к высылке за незаконное проникновение на территорию Дворца, а его отца понизил в должности за ненадлежащее воспитание сына, никто не высказал и тени протеста.

Но с Благородной супругой Юэ дело было намного сложнее. Эта женщина вошла во дворец в юном возрасте и благодаря особому расположению к ней Императора за все эти годы, по своему положению она уступала лишь Императрице, не говоря уже о том, что она была родной матерью Наследного Принца. Император не мог наказать ее слишком жестоко, но мягкое наказание могло оскорбить Нихуан. Кроме того, на глазах у стольких свидетелей он не желал выглядеть несправедливым. Пока он сомневался, Наследный Принц упал на колени и зарыдал:

- Ваш сын желает отвечать перед княжной за преступление своей матушки. Молю отца Императора не забывать о преданной службе моей матушки Вашему Величеству все эти годы, и не наказывать ее сурово..

- Ты дурное создание! - Император поднял ногу и отпихнул Наследного Принца. - Твоя мать решилась на такой отвратительный поступок, почему ты не остановил ее? Где была твоя истинная почтительность?

Громко рыдая, Наследный Принц на коленях прополз вперед и обнял ногу Императора, а его лицо было все в слезах.

Император опустил голову, чтобы взглянуть на распростертого у его ног сына, и его взгляд вдруг помутнел, а грудь сдавили болезненные воспоминания.

Образ, который он целенаправленно старался забыть все эти годы, возник у него в голове: высокий, статный, гордый, с ясным лицом и сверкающими глазами, в которых словно отражалось пламя.

Что если этот человек также бы упал на колени, рыдая как Цзинъсюань сейчас, дрогнуло бы сердце Императора, и принял бы он его вновь в свои объятия?

Но время утекло, словно вода, и что свершилось уже не вернешь. Возможно, он стал мягче с возрастом и осознал, что то жестокое наказание, которое он вынес много лет назад, уничтожило не только виновных, но также стало болью, спрятанной в его сердце от посторонних глаз.

Трясущаяся рука Императора опустилась на голову Наследного Принца. Ободренная этим, Благородная супруга Юэ опираясь на одну руку изящно упала рядом.

- Женщина из дома Юэ повела себя безнравственно, ее поступки омерзительны и нарушают правила дворца. С этого дня она лишается титула Благородной супруги и низводится до наложницы, она также лишается всех привилегий и будет заключена во дворике Цинли, который не сможет покидать без высочайшего позволения. - Император произнес каждое слово медленно и тяжело, а после перевел взгляд на Императрицу. - Желает ли Императрица что-нибудь сказать по этому решению?

Была бы ее воля, Императрица конечно же пожелала бы видеть эту женщину на Скрытом дворе. Но она была умной и прекрасно понимала, что раз Наследный Принц избавлен от наказания, Император не станет наказывать его мать слишком сурово. И так как ее слова ничего бы не изменили, Императрица решила промолчать.

Проследив, как Императрица медленно опустила вниз глаза, Император обернулся к Нихуан и спросил:

- Есть ли возражения у княжны?

Нихуан обратилась к Императору только чтобы добиться правосудия для себя и она понимала сердцем, что Наследный Принц не будет низложен из-за события сегодняшнего дня. Несмотря на то, что Император закрыл глаза на некоторые подробности, он тем не менее ради нее наказал родную мать Наследного Принца, и это решение было искренним. Если она выскажет неудовлетворение сейчас, она опустит себя до их уровня. Поэтому княжна также промолчала и только покачала головой.

- Что касается тебя, - Император презрительно посмотрел на Наследного Принца, - Ты будешь заключен в Восточном дворце на три месяца, чтобы усердно учиться и размышлять о добродетелях, которыми должен обладать наследник трона. Если ты еще когда-либо в будущем окажешься замешанным в подобные истории, мы не будем так же великодушны!

- Ваш сын... повинуется милосердному решению Вашего Величества..

- Теперь поднимись. - лицо Императора прояснилось, а его умиротворенный взгляд блуждал по залу и остановился на Принце Цзине.
- Цзинъянь...

- Ваш сын слушает.

- Ты признаешь свою вину?

Принц Цзин откинул полу своего халата и с достоинством преклонил колено.

- Ваш сын признает свою вину.

Император холодно усмехнулся и спросил:

- Расскажи нам, как ты узнал, что Нихуан в опасности, и так своевременно появился, чтобы ее спасти?

Все это время Принц Цзин пытался найти подходящий ответ на данный вопрос, но так ничего и не придумал, и колебался. Он отправился спасать княжну, потому что Мэй Чансу попросил его об этом, но он не имел ни малейшего понятия, как сам Мэй Чансу узнал об угрозе для княжны, и поэтому не смел вмешивать его в это разбирательство.

- Что такое? Ты не можешь ответить? - Император прождал довольно долго, и его тон стал суровым.

- Нет... Я.. это было потому, что...

- Ваше Величество, - внезапно раздался уверенный голос. - Это я направил туда Принца Цзина.

- Ты? - брови Императора поднялись вверх. - А как же ты узнал об этом?

- Все произошло следующим образом. - Принц Юй выступил вперед и уважительно продолжил. - Ваш сын вошел во дворец через ворота Пуцин, чтобы поприветствовать свою матушку Императрицу, и проходя мимо дворца Жаожэнь я увидел одного из слуг княжны, который в страхе выбежал и звал на помощь. Внутри происходило что-то плохое. Я понимал, что ситуация непростая, и не смея обвинять Благородную супругу, я не мог избавиться от подозрений, что княжна в опасности. Но мои боевые навыки очень низкие, чтобы войти во дворец и не быть остановленным или задержанным. К счастью, в этот момент мимо проходил Принц Цзин, и я попросил его в целях безопасности пойти во дворец первым, пока я сам отправился за Императрицей. Принц Цзин чистосердечен в своей помощи другим и сразу же согласился. Но я представить не мог, что Благородная супруга... нет, что наложница Юэ поступит так безрассудно и прикажет убить Принца, чтобы не позволить ему говорить, и что все это повлечет такие последствия. Хотя у меня не было намерения, чтобы Принц Цзин поднял свое оружие простив Наследного Принца, он оказался вовлеченным в эту ситуацию по моей вине. Если Ваше Величество посчитает нужным наказать его, я желаю разделить это наказание.

Он говорил так уверенно и хладнокровно, словно в его словах не было ни одного слабого места. Разумеется, супруга Юэ и Наследный Принц были далеки от мысли, что Принц Цзин вошел во дворец из-за жалоб какого-то слуги, просто потому что это было невозможно даже по времени. Но никакие возражения или споры относительно деталей ничего не решали, поэтому они не сказали ни слова. Император же был уверен, что намерения Принца Юя не были так благородны, как он заявлял, было больше похоже, что он обрадовался сведениям, которыми впоследствии мог воспользоваться против Наследного Принца. Тем не менее Император поверил этому объяснению и кивнул.

- Значит вот как все произошло. Но согласно закону Цзинъянь за такое преступление, как угроза наследнику престола, должен быть сурово наказан.

Лицо Нихуан побледнело от гнева, а Император продолжил:

- Но принимая во внимание, что вся эта ситуация была подстроена, а Принц Юй выразил готовность разделить наказание, а, кроме того, учитывая твою помощь в спасении княжны, мы не накажем и не наградим тебя. Принц Юй проявил внимание и решительность, смог вовремя заметить угрозу и не позволил случиться тяжелым последствиям, чем нас очень порадовал. Дарую ему сто штук парчи, тысячу золотых лян, и жалую одну императорскую жемчужину.

- Сыновья благодарят Ваше Величество за проявленную милость.

- Мы устали. Все могут удалиться.

Император устало прикрыл глаза и откинулся на подушки. Никто в зале не посмел говорить далее, и все тихо покинули зал.

Императрица Янь была ответственна за исполнение наказания супруги Юэ, и Наследный Принц мог только беспомощно наблюдать, как его матушку отводили во Внутренний дворец, пока сам он мог только с ненавистью смотреть на Принца Юя.

Принц Юй, который до последнего держался в стороне, в итоге праздновал победу: он просто появился и получил Императорские награды, он в открытую выступил в защиту Принца Цзина, который теперь оказался у него в долгу, а из-за того, что он объявил себя ответственным за спасение Нихуан, он стал великим благодетелем для всего дома князей Му. Единственный неприятный момент был в том, что весь гнев Наследного Принца был обращен только на него, что в дальнейшем только усилит вражду между ними. Но они с Наследным Принцем уже давно были в ссоре и оба были готовы драться до смерти, поэтому одной обидой больше, одной меньше, это ни на что не влияло. Зато взамен он пожинал богатые награды, которые достались ему без единой потери. Его сердце было наполнено радостью, а сам он молча восхищался проницательностью гения цилиня. Какая удача, что он встретил его по дороге во дворец Императрицы, и какое счастье, что господин Су объяснил ему ситуацию и дал совет. В противном случае, без его помощи он никогда бы не додумался защищать Принца Цзина и взять на себя ответственность. Признаться, Принц Цзин был действительно смелым и отважным, но и опрометчивым и склонным к необдуманным действиям, поэтому он не был достойным соперником. А после того, как он защитил его перед Императором, Цзинъянь должен чувствовать благодарность. А что касается княжны Нихуан, то она, безусловно, благодарна намного больше...

В этот момент его мысли были прерваны Нихуан, которая подошла к нему и с улыбкой поклонилась:

- Я благодарна Его Высочеству Принцу Юю за свое спасение. В будущем я непременно отплачу вам тем же, как только появится такая возможность.

Принц Юй поспешно поклонился в ответ и ответил с широкой улыбкой:

- Княжна слишком учтива. Ваше высокое положение и заслуги достойны любых усилий, которые могут потребоваться от меня.

Нихуан ослепительно улыбнулась и собиралась обменяться еще несколькими вежливыми фразами, когда краем глаза заметила, что принц Цзин тихо уходит. Хотя ей не терпелось последовать за ним, она никак не выдала своих желаний, а не спеша ответила:

- Мой гнев по отношению к госпоже Юэ не знает границ, но для меня будет неуместно присутствовать при возложении на нее наказания государыней Императрицей. Не будет ли Ваше Высочество ...

- Княжне не стоит беспокоиться. Положитесь на меня. Я пройду во Внутренний дворец, чтобы сообщить об этом Императрице. Я не подведу княжну. - Принц Юй рассмеялся, а затем развернулся и быстро направился в сторону Внутреннего дворца. Княжна Нихуан подождала, пока он окажется на большом расстоянии, прежде чем броситься догонять Принца Цзина.

Услышав, как Нихуан окликнула его, Сяо Цзинъянь остановился и спросил:

- Княжна желает обсудить что-то еще?

- Как раз сейчас, когда я благодарила Принца Юя, вы действительно хотели подойти и сказать, что это не имеет к нему никакого отношения, верно? - княжна Нихуан понимающе улыбнулась. - так почему вы промолчали?

Принц Цзин опустил голову и не ответил.

- Ведь на самом деле это господин Мэй Чансу сказал вам, что я в опасности?

Принц Цзин вздрогнул от ее слов.

- Откуда вам это известно?

- Господин Су предупредил меня об опасности интриг Внутреннего дворца. Но он говорил так туманно, что я заподозрила только Императрицу и была не осторожна с Благородной супругой Юэ…

Принц Цзин нахмурился, и огромное подозрение поднялось в его сердце. Он медленно спросил:

- Так он не говорил вам остерегаться Благородной супруги Юэ? Но когда он просил меня войти во дворец, он был совершенно уверен насчет дворца Жаожень.

- О, наш разговор в тот момент прервали, поэтому, возможно, у него не было возможности рассказать мне. - княжна Нихуан, похоже, не приняла это близко к сердцу, и продолжала улыбаться. - Но несмотря на то, что он организовал мое спасение сегодня, я не могу поблагодарить его открыто. Вместо этого я могу поблагодарить только Принца Юя и не только словами, но и вместе с Цин Эром нанести ему завтра визит, чтобы поблагодарить его снова лично.

Принц Цзин не понимал.

- Почему вы это делаете? Вы же сказали, что знаете…

Нихуан слабо рассмеялась и повернула голову к Восточному дворцу.

- Хотя супруга Юэ была наказана, Наследный Принц все еще остается Наследным Принцем, и его власть все еще велика. Чем больше я открыто благодарю Принца Юя, тем больше Наследный Принц будет его ненавидеть и, естественно, не будет беспокоить вас. Ваше нынешнее положение не позволяет Вам быть врагом Наследного Принца, поэтому не лучше ли вместо этого выставить вперед Принца Юя?

На самом деле, не то чтобы Принц Цзин не понимал такие придворные игры, скорее, он не хотел думать о них. После такого краткого объяснения Нихуан он не смог сдержать вздох и покачал головой. Они вместе покинули дворец и больше на эту тему не говорили.

Как только они вышли из ворот Чэнву, раздался громкий крик:

- Сестра! - Му Цин спешил к ним навстречу, остановился прямо перед княжной и вскрикнул - Сестра, ты в порядке? Ты напугала меня до смерти!

- Ты стал таким взрослым, и все еще так легко выходишь из себя? Как мало нужно, чтобы напугать тебя до смерти. Под небом и на земле есть вещи гораздо страшнее! - Нихуан, казалось, ругалась, но ее рука с любовью поправляла одежду младшего брата, которая выглядела немного небрежно из-за бешеной спешки.

- Я боялся, что сестре навредят, - нежно ответил Му Цин. - Дворец не очень хорошее место; тебе лучше бы не приходить сюда часто в будущем. Хотя наша резиденция в Цзинлине не такая большая, как в Юньнани, ее все равно должно быть достаточно для сестры. Давай поскорее вернемся.

Княжна Нихуан улыбнулась и мягко его похлопала, а затем повернулась к Принцу Цзину.

- Его Высочество также возвращается в свою резиденцию? Мы можем вернуться вместе.

- Не нужно, я не направляюсь прямо туда. - Сяо Цзинъянь на мгновение задумался и, наконец, твердо сказал - Я должен сначала нанести визит в резиденцию хоу Нина.

@темы: "Архив Ланъя", Перевод "Список архива Ланъя"

---

27.05.2019 в 15:00

Пишет  сумеречная кошка на тонких ветвях:

Красив, зараза

+4

@темы: "Архив Ланъя"

---

Пламенный Чанъань или второй в списке Ланъя!

Этот сериал стал для меня вторым хорошим сериалом после Ланъи! Очень яркий. Настроение создает легкое и улыбчивое. Сразу ясно, что сериал, конечно, гротескно отражает все, что только можно так отразить. Из фигни: парики на мужиках и помада на них же. Кастинг идеальный. Сценарий почти идеальный. Почти, потому что, как обычно, у китайцев заявляется что-то в завязке сериала или в какой-то сюжетной линии, а потом непонятно зачем это делали. Сценаристы забывчивые, наверное. В главной роли обаятельный Сюй Хай Цяо (Само Доло), который в образе жадного до денег, патологического лжеца и неунывающего искателя приключений на пятую точку смотрится так же лучезарно, как в образе умного, стремительного, весьма эрудированного и с широким кругозором сыщика без комплексов, которому нет равных во всей Поднебесной. Он западает в душу кому как: может вызвать материнский инстинкт и желание накормить, может сразить наповал интеллектом и глубиной понимания человеческих страстей, а может просто огнем своих прекрасных глаз и улыбкой влюбить в себя до умопомрачения. И тогда захочется смотреть кино с его участием независимо от того, есть ли смысл в его ролях.





Кратко - это детективная дорама в историческом китайском антураже. Одно расследование на одну серию. В столице Чанъань происходят разные мистические преступления и их расследует опергруппа под руководством судебного чиновника Ли Чжи (красивый парень с соболиными бровями). В составе супер-команды есть еще помощник со знанием боевых искусств Сан Пао, дочь придворного с памятью как у Шерешевского Цзысу, и судебный лекарь Шуанье, которую медом не корми, а дай вскрыть какой-нибудь труп. Но по факту все преступления раскрывает работник трактира "Фань" - Само Доло, древнекитайский Шерлок Холмс с непревзойденным апломбом,который пожрать не дурак и, кажется, может заставить наплевать на диету (если кто на ней сидит).

Остальные герои тоже хороши, особенно, на мой вкус, хозяйка трактира - Сынян, по совместительству еще и глава шайки разбойников. Они с Само Доло действительно два сапога пара (как их назвал Ли Чжи, которого эта парочка кажется разорит к концу сериала).
Удивительно какое ощущение понимания и приятия друг друга создали актеры на экране.



Поэтому смотрю с огромным наслаждением, всем рекомендую!

@темы: "Пламенный Чанъань", "Сюй Хайцяо"

---

Глава 29. Лживое красноречие для оправдания

- Зачем вы привели меня сюда? - Великая Вдовствующая Императрица в замешательстве оглядела внутренний двор. - Почему здесь так много людей?

Благородная супруга поспешно подала знак Наследному Принцу, чтобы тот услал стражников, затем быстро направилась навстречу и опустилась на колени в поклоне.

- Приветствую Великую Вдовствующую Императрицу и госпожу Императрицу. Я не заметила вашего прибытия, прошу простить мою небрежность...

Императрица Янь не стала дожидаться окончания речи, а холодно спросила:

- Это ведь Нихуан я вижу сидящей вон там? Что с ней произошло?

Благородная супруга Юэ краем глаза увидела, что принц Цзин подошел к Нихуан и осторожно помог ей подняться. Щеки княжны покраснели, а глаза были закрыты. Настаивать на том, что ничего не произошло, было бессмысленно, поэтому она была вынуждена сказать:

- Княжна была приглашена на ужин, но я не ожидала, что вино окажется слишком крепким для нее. Нихуан пьяна..

- Княжна Нихуан доблестная воительница, и ей не привыкать пить вино. Как произошло, что она опьянела так быстро?

- Ваша преданная слуга тоже думает, что это странно. - улыбка промелькнула на губах Благородной супруги. - Возможно, ее разум в последнее время был смущен вопросом выбора мужа.

- Тогда почему внутренний двор полон стражи? Неужели кто-то осмелился нарушить покой Дворца Жаожэнь? Скажи мне, и я разберусь с этой ситуацией для тебя.

- Ах, стража... - Благородная супруга деланно засмеялась. - Наследный Принц велел им показать мне их тренировку с мечами, которая так похожа на танец.

Императрица Янь пристально посмотрела на нее и неожиданно усмехнулась.

- Благородная супруга Юэ должно быть шутит. Вы оставили такую благородную гостью, как княжна Нихуан, лежать пьяной на ступеньках, а сами вместе с сыном наслаждались зрелищем тренировки с мечами... Ты можешь дать такое объяснение мне, но как ты собираешься оправдываться перед Его Величеством?

- Как я буду отвечать перед Его Величеством - это только мое дело, разве я посмею беспокоить госпожу Императрицу своими проблемами? - мягко возразила Благородная супруга Юэ.

Видя невозмутимость своей матушки, поначалу побледневший от страха Наследный Принц медленно подошел поприветствовать Великую вдовствующую Императрицу.

Великая вдовствующая Императрица с большим вниманием прислушивалась к словесному поединку между Императрицей и Благородной супругой, но увидев поклонившегося ей Наследного Принца, незамедлительно протянула ему руку и с любовью погладила его по голове.

- Сюань Эр, кто эти двое детей вон там? Они слишком далеко, я не могу их разглядеть...

- ээ.. - Наследный Принц замер в замешательстве, - это Цзинъянь..и княжна Нихуан..

- Почему она не подходят поприветствовать государыню - бабушку?

- Не волнуйтесь, Великая Императрица. - голос Императрицы Янь был нежным, но слова были подобны льду. - Нихуан просто пьяна, она рано или поздно проснется, и я сразу же посоветую ей больше никогда не пить столь крепкое вино...

Благородная супруга Юэ почувствовала, как что-то сжалось в ее груди, но она стиснула зубы и старалась сохранить лицо. И это было действительно самым сложным во всей сложившейся ситуации. Покушение на убийство было уравновешено тем, что Принц Цзин сам захватил Наследного Принца в заложники, и обе стороны пришли к соглашению воздержаться от дальнейших обвинений. Сыма Лей успел убежать, и Императрица не имела возможности найти хоть какие-то доказательства преступления. Поэтому не имело значения, что она скажет перед Императором, в конце концов, это будут лишь одни слова против других слов. И только саму княжну будет невозможно заставить молчать. Сейчас она надеялась только на то, что княжна из гордости не пожелает обнародовать такое позорное событие, опасаясь, что оно нанесет ущерб ее безупречной репутации.

В это время Принцесса Цзинънин подбежала к княжне Нихуан и, обеспокоенная ее внешним видом, тихо спросила:

- Что произошло? Она так пьяна, давай отвезем ее в мой дворец, где она сможет отдохнуть.

Принц Цзин почувствовал, что будет уместно, если его сестра позаботится о княжне. Поэтому он кивнул, приказал принести мягкий паланкин и с позволения Императрицы отправился сопровождать Цзинънин и Нихуан.

Императрица прекрасно понимала, что это дело сможет принести нужные результаты, если им будет заниматься лично Нихуан, а не она сама. Поэтому она не стала настаивать на продолжении разговора, а просто сопроводила Великую Вдовствующую Императрицу в главный зал дворца Жаожэнь, праздно болтая и смеясь. Благородная супруга Юэ была вынуждена составить им компанию, вместо того, чтобы спешить к Императору со своим изложением событий, а кроме того она не имела возможности сговориться с Наследным Принцем. Наблюдая за вымученными улыбками матери и сына, Императрица чувствовала глубокое удовлетворение.

Как только княжна Нихуан была доставлена во дворец принцессы Цзинънин, принц Цзин немедленно вызвал императорских лекарей. После осмотра лекари заключили, что у княжны учащенный пульс и поверхностное дыхания из-за нарушения кровообращения, но серьезных травм и опасности для ее жизни не было. Принц Цзин успокоился и сосредоточился на восстановлении сил Нихуан, нажимая на акупунктурные точки княжны. Когда княжна внезапно открыла глаза и потрясла головой, он попросил свою сестру хорошо за ней присматривать и покинул зал. Во внутреннем дворике он спокойно уселся на длинной скамье, одновременно ожидая и стоя на страже.
Примерно через час принцесса Цзинънин выбежала и задыхаясь проговорила:

- Братец Янь, сестрица проснулась и зовет тебя.

Принц Цзин поспешно поднялся, быстро прошел в зал и увидел, что Нихуан действительно выглядела намного лучше. Он вздохнул с облегчением и подошел к ней, чтобы закончить акупунктурный массаж.

Княжна медленно села, ее глаза были холодны, и она долго молчала, а затем подняла голову, чтобы посмотреть принцу Цзину в глаза, и тихо сказала:

- Спасибо.

Принц Цзин лишь слегка кивнул и не ответил. Вместо него беспокойство выразила принцесса Цзинънин:

- Сестра Нихуан, сколько ты выпила, чтобы так сильно опьянеть? Только сейчас я долго трясла тебя, но ты, похоже, ничего не чувствовала..

- Сейчас со мной все хорошо. - Нихуан потянулась, чтобы слегка погладить Цзинънин по щеке, а затем обулась и встала.

- Куда сестра собралась идти?

- Получить аудиенцию у Его Величества.

Принц Цзин был поражен и тихо спросил:

- Княжна уже приняла решение?

- По правде говоря, в этом нет ничего постыдного, - улыбка Нихуан была холодной, словно лед. - Возможно, Благородная супруга надеется, что я усмирю свой гнев и промолчу, чтобы скрыть такое унижение. Если это так, то она совсем не знает меня. Не говоря уже о том факте, что она потерпела неудачу. И даже если бы ей все удалось, она напрасно думает, что я бы покорно подчинилась. Это совершенно невозможно.

- Его Величество должен быть в Зале Янцзы. Раз княжна решила, я намерен сопровождать ее. - Принц Цзин говорил спокойно, не добавляя других комментариев.

- Не нужно утруждать себя. Я действительно…

- Это не Юньнань. Лучше быть предусмотрительным.

Нихуан поняла, что он прав, прекратила возражать и кивнула в знак согласия. Принцесса Цзинънин переводила взгляд с брата на княжну и, наконец, не выдержала.

- О чем вы говорите? Я не понимаю.

- Я объясню позже. - Нихуан улыбнулась ей. - Сейчас у меня плохое настроение, и я не хочу больше ничего говорить, пока не встречусь с Его Величеством. Цзинънин, прости меня.

- Почему сестра стала такой вежливой? - Цзинънин слегка смутилась. - Тогда можно я буду сопровождать вас двоих?

- Нет. - немедленно ответил принц Цзин. - Тебе нельзя вмешиваться в эту ситуацию. Подожди здесь и не ходи слушать глупости, поняла?

Цзинънин не была наивна, хотя она действительно ничего не поняла. Видя их серьезные лица и думая обо всем, что видела в этот день, она догадалась, что ситуация была не простой, и не стала настаивать, а только послушно кивнула.

Покинув дворец принцессы, Цзиньянь и княжна шагали молча, не обращая внимание на кланяющихся по обе стороны дворцовых слуг, пока не достигли зала Янцзю, где их остановили, чтобы доложить Императору.

Услышав, кто испрашивал аудиенцию, Император был немного удивлен и незамедлительно позволил им войти. Он сразу заметил выражение лица княжны, и его сердце наполнилось плохими предчувствиями. Как только они поклонились, он сразу спросил:

- Нихуан, что произошло? Кто тебя расстроил?

Нихуан опустилась на колени в поклоне, а потом подняла голову и произнесла:

- Молю Ваше Величество о справедливости для Нихуан.

- Айя, поднимайся, быстро поднимайся, и расскажи нам, что случилось..

Но Нихуан продолжила неподвижно стоять на коленях и, пристально глядя на Императора, и сказала:

- Благородная супруга Юэ вызвала меня сегодня во дворец Жаожэнь под предлогом воспоминаний о нашей родной земле, но подала испорченное вино, которое отравило мой разум и дух. Наследный Принц воспользовался возможностью и провел Сыма Лея во Внутренний Дворец, чтобы спровоцировать неподобающее поведение, и тем самым принудить меня к свадьбе. Я умоляю Ваше Величество о расследовании и о справедливости для Нихуан.

Ее слова были обманчиво просты и понятны, без каких-либо предположений, и, следовательно, были еще более ошеломляющими. Император, дрожа от ярости, закричал на одном дыхании:

- Вызвать Благородную супругу и Наследного Принца! Привести их немедленно в Зал Янцзы!

Этот приказ был выполнен удивительно быстро, и вскоре явились не только те, кого ожидали, но и те, кого не звали. Помимо вызванных Благородной супруги Юэ и Наследного Принца в зал вошли Императрица и принц Юй.

- Благородная супруга Юэ! Наследный Принц! Вы признаетесь в своем преступлении?! - в ярости закричал Император, не дождавшись окончания их приветственных поклонов.

На лице Благородной супруги отразилось удивление, и она со страхом сказала:

- Ваша преданная слуга не знает, что так разозлило Ваше Величество. Умоляю Ваше Величество объяснить.

- Вы еще притворяетесь невиновными? - Император ударил по столу рукой. - Что вы сделали с Нихуан сегодня? Признавайтесь!

- Княжна Нихуан? - на лице Благородной Супруги Юэ отразилось еще большее удивление. - Я пригласила ее сегодня поужинать, и княжна не выдержала крепости вина и опьянела. Наследный Принц и я просто ухаживали за ней, когда неожиданно прибыла Императрица с Великой Вдовствующей Императрицей и приказала принцессе Цзинънин забрать княжну отдохнуть.. Что касается того, что случилось после, Ваша слуга не имеет понятия. Возможно, княжна почувствовала себя оскорбленной из-за недостаточного гостеприимства с моей стороны?

Видя, как она искусно изворачивается, княжна Нихуан не могла удержаться от холодной усмешки.

- Ваше вино и вправду должно быть очень крепким, раз хватило одной чашки, чтобы я потеряла сознание. Неужели такое вино существует? Не говоря уже о том, как только я выпила эту чашку, Наследный Принц привел Сыма Лея. Вот так совпадение?

- Это было ароматное вино, подаренное Его Величеством. Это довольно крепкое вино, как только княжна его выпила, она потеряла сознание. Ваше Величество прикажите обыскать дворец Вашей слуги, другого вина там нет. И я боюсь, что княжна, должно быть, уже была пьяна, потому что приходил только Наследный Принц. Откуда взялся Сыма Лей? Ваше Величество может спросить любого во дворце Жаожэнь, видели ли там Сыма Лея.

Княжна Нихуан приподняла бровь и яростно сказала:

- Все слуги во дворце Жаожэнь принадлежат вам. Если вы все отрицаете, кто посмеет вам противоречить?

Благородная супруга Юэ не стала прямо ей возражать, а продолжала обращаться лишь к Императору.

- Хотя все в дворце Жаожэнь подчиняются вашей слуге, все мы являемся преданными слугами Вашего Величества. Кто осмелится лгать Вашему Величеству?

Видя ее ловкие увертки и неопровержимые слова, Императрица не смогла сдержать свой гнев:

- У тебя действительно язык хорошо подвешен. Ты смеешь действовать, но не смеешь отвечать за свои поступки? Но независимо от того, как ты изворачиваешься, ты не сможешь скрыть правду. Или ты утверждаешь, что княжна обвиняет тебя без причины?

Благородная супруга Юэ спокойно ответила:

- Я также не понимаю, почему княжна выдумала эту историю безо всякой причины, так же я не понимаю, почему государыня Императрица безо всяких доказательств сразу поверила княжне и отказывается верить мне...

Императрица Янь почувствовала дрожь в своем сердце и вдруг поняла, что поступила неправильно.

Она должна была оставаться наблюдателем от начала и до конца, но не вмешиваться.
Если бы оставались только обвинения Нихуан против Благородной супруги, Император не поверил бы, что у Нихуан имеется другой мотив, или что она использовала свою репутацию, чтобы оговорить мать Наследного Принца.

Но как только Императрица сама вмешалась в конфликт, чтобы защитить Нихуан, это дело внезапно превратилось в спор между двумя Дворцами, что наверняка вызовет сомнения у склонного к подозрениям Императора.

Благородная супруга Юэ, заметив, что Император начинает хмуриться, мягко продолжила:

- И я хотела бы попросить государыню Императрицу свидетельствовать: разве после того, как княжна опьянела, а госпожа Императрица вместе в Великой Вдовствующей Императрицей так внезапно вошли во внутренний двор дворца Жаожэнь, она увидела, что кто-то плохо обращается с княжной? Так как было бы неправильно беспокоить Великую Вдовствующую Императрицу в силу ее возраста, принцесса Цзинънин тоже была там. Ваше Величество может спросить ее, видела ли она, как кто-то плохо обращался с княжной.

Нихуан не ожидала, что Благородная супруга окажется настолько красноречива. Ярость поднялась внутри нее, и она вскрикнула:

- Это потому, что они пришли как раз вовремя, и вы не смогли завершить ваш коварный план..

Благородная супруга Юэ обернулась к Нихуан, бестрепетно встретила этот пылающий яростью взгляд, и примиряюще ответила:

- Если княжна настаивает на том, что я питаю такие злые намерения, то я не буду продолжать спорить. Княжна выбрала сторону государыни Императрицы и принца Юя, а не мою и Наследного Принца. Возможно причиной этого является то, что мы недостаточно добродетельны, и мы не смеем таить на нее обиду. Но я должна спросить княжну: если, как вы говорите, вы попали в мою ловушку, разве вы пострадали? И если бы я действительно придумала столь хитроумный план, то почему государыня Императрица пришла в самый подходящий момент, чтобы спасти вас?

Император нахмурился и покосился на Императрицу и принца Юя, словно потрясенный этими словами.

Княжна Нихуан почувствовала, как ее руки заледенели от злости. Тысячи вражеских солдат, с которыми она сражалась на поле битвы, не приводили ее в такую ярость, как эта придворная дама. Она уже собралась бросить гневные проклятия и удалиться, когда рядом с ней прозвучал спокойный голос:

- Отец, ваш сын может засвидетельствовать, что когда я вошел во дворец Жаожэнь, Сыма Лей действительно находился рядом с княжной и определенно вел себя неподобающе.

Благородная супруга Юэ дрожала всем телом, когда повернулась и недоверчиво уставилась на Сяо Цзинъяня.

- Я видел, что ситуация была отчаянной, и был вынужден нарушить дворцовые правила, чтобы спасти княжну. - Принц Цзин не обращал на Благородную супругу ни малейшего внимания и хладнокровно продолжал. - Чтобы остановить меня, Благородная супруга и Наследный Принц фактически приказали своей страже стрелять в нас. У меня не оставалось выбора, кроме как взять Наследного Принца в заложники в целях самозащиты, и отпустить его после прибытия Великой Вдовствующей Императрицы. Я знаю, что поднять клинок против Наследного Принца - это не маленькое преступление, но я не позволю, чтобы правда оставалась скрытой от моего отца Императора, только чтобы избежать для себя наказания. Прошу отца Императора рассудить, если не для сокрытия своей вины и грехов, то почему Наследный Принц пожелал убить меня?

Даже Императрица и Принц Юй не знали об этих событиях, и все на мгновение были поражены. Благородная супруга Юэ не ожидала подобной смелости от Сяо Цзинъяня, и замерла в изумлении, а ее лицо стало бледным, словно снег.

- Супруга Юэ! Так все и было? - Император был в таком гневе, что на него страшно было смотреть.

Благородная супруга Юэ закусила губу, подняла голову и сказала:

- Поскольку государыня Императрица, княжна и Принц Цзин все вместе обвиняют меня, я не смею больше спорить и не смею требовать никаких доказательств. Я лишь надеюсь на мудрость Вашего Величества, и если Ваше Величество также считает, что я совершила это преступление, то мы, мать и сын, признаемся и не посмеем затаить обиду.

Увидев ее показное смирение, Император заколебался. Если он не поверит заявлению Нихуан, как быть с обвинениями Императрицы и Принца Цзина? А если он поверит, он не мог не думать, что они действуют действуют слишком согласованно. Пока он колебался и не мог прийти к верному решению, из-за пределов зала прозвучал голос евнуха:

- Ваше Величество, главнокомандующий Мэн просит принять.

Занятый решением такого важного вопроса, Император не пожелал отвлекаться, поэтому он махнул рукой и сказал:

- Мы примем его позже.

Евнух поклонился и вышел, но через мгновение вернулся, чтобы доложить:

- Ваше Величество, главнокомандующий Мэн приказал вашему слуге передать сообщение. Он говорит, что задержал злоумышленника, некоего Сыма Лея, у дворца Жаожэнь, и ждет дальнейших указаний Вашего Величества.

@темы: "Архив Ланъя", Перевод "Список архива Ланъя"

---

сегодня день Цзинь Дуна )))

китайская реклама и Цзинь Дун ))

---

Цзинь Дун - рокер!

Ха-ха, видео старое и возможно его уже все видели )) но я то наткнулась на него недавно и просто прифигела))
а ему идет блин этот образ. особенно круто смотрится на контрасте с просмотренными дорамами, где наш герой просто образцовый образец )

наслаждайтесь!



и еще - я посмотрела "Первую половину моей жизни" (ссылка на сайт с переводом russian.cgtn.com/tvplay/detail/89)

всем любителям Цзинь Дуна очень рекомендую. отличная дорама, достоверные характеры даже у второстепенных героев.Кстати, там есть наша Ся Дун. Женщины хорошо сыграли, хотя что главная героиня, что ее подруга не красавицы. вообще - короткие стрижки и сильная худоба делает их похожими немного на тифозниц. Но главная героиня Ло Цзицзюнь по-лучше выглядит. а Цзинь Дун (Хе Хань) своим обаянием бьет наповал.
в дораме есть очень житейские моменты, интересные идеи и хорошие диалоги. Там органично показан путь, который прошла главная героиня, и как и почему Хе Хань ее полюбил. Главная героиня - это архетип Простодушного (невинного), который эволюционировал в процессе жизненных проблем и под воздействием мудрых наставников. А Хе Хань - скорее архетип Мага, который тоже развивается и выходит на новые горизонты.
китайцы воздержались от откровенного хэппи энда, и это радует. Но есть минусы - некоторые сюжетные ходы ближе к концу сериала чересчур мелодраматичны и корябают своей искусственностью и можно было по-другому. но я списала это на законы жанра.

@темы: "Архив Ланъя"

---

Ху Гэ - кошатник?

я видела много фото Ху Гэ с кошками, но думала, что их специально для фотосессий завозят. а любит их наш прекрасный МЧС или нет, неизвестно.
а тут наткнулась на такую новость (правда от декабря 17г.):

www.dramapanda.com/2017/12/hu-ge-and-his-almost...

в статье говориться, что Ху Гэ подписал это фото вот так: "Тебе уже почти 8 лет, так взгляни на меня хоть один раз"

@темы: "Архив Ланъя"

---

Глава 28 Благородная Супруга Юэ

Когда княжне Нихуан протянули чашу белого сладкого вина, она приняла ее не колеблясь. Подняв голову, княжна улыбнулась той, что приветствовала ее.

Благородная Супруга Юэ плавно отвела руку, будто давая возможность любоваться движением тщательно ухоженных пальчиков. Как только она отступила на шаг, складки ее элегантного пурпурного платья мягко всколыхнулись и очертили ее красивую фигуру, и только легкий намек на приятный аромат остался там, где она только что стояла. Благородная Супруга тоже была из Юннани и покинула свою родину тридцать пять лет назад, приехав во Дворец. С тех пор она никогда не возвращалась домой. Когда она говорила о родных краях с Нихуан, казалось, глаза ее были полны внезапно охватившими далекими воспоминаниями юности.

Видя ее тоску и грусть, княжна Нихуан отбросила осторожность, с которой она вела себя во дворце Императрицы.

- Чайки возвращаются каждый год к Нефритовому озеру, и пейзаж не сильно изменился. Только теперь вдоль берега высажены ивы, что подчеркнуло его нежную красоту. Нефритовый павильон, о котором говорила Благородная супруга, все такой же, а вот беседка для отдыха была потеряна при пожаре, но ее восстановили на другом берегу. - Нихуан поднесла чашку к губам, но не отпила, а лишь слегка намочила губы прежде чем продолжить. - Что касается высокого монаха-предсказателя, о котором вы говорили, я никогда не встречала его там.

- Такие встречи - редкая удача. Этот высокий монах действительно обладает даром предсказывания. Если бы он был здесь, мы могли бы спросить о будущем замужестве княжны. - Благородная Супруга Юэ говорила спокойно и ровно, но когда она увидела, что княжна все еще держит чашу в руках, она не стала настаивать, а сладко улыбнулась и опустошила собственную чашу. В прошлом она была одной из величайших красавиц блистательного Внутреннего Дворца, утонченной и изысканной, с улыбкой, покоряющей целые империи. Но тонкие морщины, окружающие уголки ее глаз, были вырезаны самим временем, над которым никто не мог одержать победу.

- Если Благородная Супруга так скучает по дому, почему не испросит у Его Величества позволения на один единственный визит?

- Такое позволено только Императрице, которая родилась в Цзинлине. Путешествие из столицы в Юннань проходит через далекие земли, и для такой поездки потребуется большое сопровождение. А если я буду просить позволения отправиться в одиночку, то, боюсь, мне будет отказано. Но в будущем.... - в этот момент Благородная Супруга Юэ внезапно осознала опрометчивость своих слов и поспешно закрыла рот.

Княжна Нихуан все поняла, но сделала вид, что ничего не заметила и промолчала. Положение Благородной супруги не давало права покинуть Внутренний Дворец, чтобы путешествовать по земле и воде для посещения дома, но в будущем, если Наследный Принц взойдет на трон, став Вдовствующей Императрицей она вполне могла отправиться проведать родные края. Но это становилось возможным только после смерти Императора, поэтому говорить о таком было крайне неосторожно.

Даже если бы слова не были произнесены, мать Наследного Принца надеялась именно на такое будущее. Однако истина заключалась в том, что никто не мог предугадать, куда будут дуть ветра и как сложатся судьбы императорской семьи, и возникнут ли непредвиденные обстоятельства.

А обстоятельства эти могли возникнуть только благодаря Принцу Юю, Сяо Цзинхуаню, который был настоящим шипом на пути к трону.
Родная мать принца Юя была низкого происхождения и рано умерла, а сам принц Юй был рожден позже Наследного Принца. Поэтому у него не было прав бороться за престол. Однако он вырос во Дворце Императрицы, где был замечен и усыновлен самой бездетной Императрицей. И хотя Императорский Дядя (титул Хоу Яня, брата Императрицы Янь, которая являлась Матерью-Императрицей для всех сыновей Императора) давно избрал отрешенную и спокойную жизнь даосского монаха, другие ученики и сторонники Старого Учителя Яня все еще составляли значительную часть силы, на которой основывалась власть Императрицы. Кроме того, принц Юй был от рождения умен и изящен, мог с легкостью угодить Императору и добиться благоволения, и значительно превосходил всех остальных сыновей Императора. Таким образом принц Юй являлся главным противником Наследного Принца.

Прожив все эти годы во Внутреннем Дворце, этой женщине, ставшей Благородной Супругой благодаря своей сияющей красоте, было совершенно ясно: дни безмятежной и благополучной жизни еще очень далеко.

- Нихуан, как долго ты планируешь оставаться в столице на этот раз? Я всегда надеялась, что рядом со мной окажутся мои земляки, как ты, и будут часто навещать меня...

- В последнее время на Южной границе спокойно, а с тех пор, как титул Му Цина был подтвержден Императором, мне стало намного легче. Вероятно, я останусь еще на месяц или два.

- Собираешься уехать так скоро? - Благородную Супругу, казалось, потрясли слова Нихуан. - После избрания супруга должна быть назначена свадьба.

Нихуан слегка улыбнулась и не стала спорить, а лишь заметила:

- Если он будет избран, я обещаю подумать над этим.

- Княжна так отличается от обычных молодых девушек. Ее совершенно не привлекает великолепие нашей столицы, ее сердце больше расположено к лугам и обширным джунглям Юга.

Услышав это, Нихуан не смогла сдержать улыбки.

- Несмотря на то, что Благородная Супруга провела в столице так много времени, вы еще сохранили характер настоящей юньнаньской женщины.

- Каждого когда-то обуревал дух юности. Но после всех этих лет во дворце все было развеяно ветром. - Благородная Супруга Юэ покачала головой и вздохнула. - Как сегодня - я не хотела бы ничего больше, чем поговорить с княжной о нашей общей родине, но… Даже если бы я сказала, что это мое единственное намерение, боюсь, что княжна не поверила бы мне?

Княжна Нихуан некоторое время пристально на нее смотрела, а потом просто ответила:

- Нет.

- Тогда я перейду к делу. - супруга Юэ тяжело вздохнула, и ее голос стал серьезным. - Благородный Сыма Лей, один из претендентов, отобранный Наследным Принцем, искусен в боевых навыках и литературе, а также талантлив и добродетелен. Хотя в боевых искусствах он не сравнится с княжной, но зачем тебе в качестве мужа лучший боец? Я совершенно уверена, что этот Сыма Лей будет для тебя очень хорошим выбором. И в любом случае, мы с тобой землячки, а Наследный Принц всегда очень уважал тебя. На этот раз, княжна, прошу поддержать Наследного Принца.

Княжна Нихуан молча дождалась пока она закончит и ответила с улыбкой.

- Наследный Принц является назначенным преемником Императора. Дом Му Юньнани будет служить Наследному Принцу в будущем после того, как он займет трон, с такой же преданностью, с какой он служит Его Величеству сейчас. Благородная Супруга не должна беспокоиться об этом. Что касается выбора мужа, Его Величество уже установил правила турнира, и, поскольку благородный Сыма Лей настолько опытен, о чем беспокоиться?

Выслушав этот ответ, который не был ни положительным, ни отрицательным, Благородная супруга лишь нахмурилась и грустно засмеялась.

- Я заранее предполагала, что получу подобный ответ, но все-таки должна была спросить. И все из-за нашего юньнаньского характера - я думаю, его невозможно изменить. Что же, если княжна ответила так откровенно, как я могу настаивать на этом вопросе? Позвольте мне поднять эту чашу и принести свои извинения. Если княжна прощает мою чрезмерную прямоту, тогда прошу выпить со мной, и в будущем, когда мы встретимся снова, мы, безусловно, будем говорить только об общих воспоминаниях, а не поднимать эти щекотливые темы.

Благородная супруга Юэ подняла свою чашу и, прикрыв ее рукавом, выпила. Нихуан не могла продолжать воздерживаться от питья, тем более, хотя она все еще находилась во Внутреннем дворце, это не был Дворец Императрицы. Маленькими глотками она медленно выпила всю чашу.

При виде опустевшей чаши во взгляде Благородной Супруги внезапно промелькнуло сожаление, однако это не поколебало ее решимости. Она изящно очистила мандарин от кожицы и предложила его Нихуан.

- Неужели эти мандарины доставлены с нашей родины? - в изумлении Нихуан попробовала дольку.

- О да. Мандарины не имеют ног, но они могут путешествовать до столицы. Я же имею ноги, но не могу и шага ступить за Дворец - Лицо Благородной Супруги стало опечаленным, словно она вспомнила о своем доме, но на самом деле в ее голове были другие мысли.

- Моя госпожа не ... - Нихуан не договорила, когда появилась служанка с докладом.

- Госпожа, Наследный Принц и благородный сын Сыма просят аудиенции.

- Ох, какое совпадение, - Благородная Супруга прижала ладонь к своему рту и улыбнулась. - Я совсем забыла, что просила Наследного Принца привести ко мне этого Сыма Лея. А раз уж ты тоже здесь, не откажешься посмотреть на него, не так ли?

Княжна Нихуан почувствовала, как ее сердце тревожно забилось, но она не могла придумать, что они могли предпринять против нее. Пока она размышляла, появился улыбающийся Наследный Принц, который вел за собой высокого привлекательного и очень красиво одетого мужчину, которому велел поприветствовать княжну поклоном.

Княжна Нихуан и раньше, в течение турнира и на приеме во Дворце, видела Сыма Лея. Но в отличие от предыдущих встреч, когда мужчина приблизился к ней и встретился с ней взглядом, она внезапно почувствовала, как ее сердце дрогнуло.

Княжна закрыла глаза, задержала дыхание, успокаивая свой разум, и резко осознала опасность, перед которой она оказалась. Сначала она была немного самоуверенна, полагая, что ее боевые навыки смогут защитить ее от любых нападений, независимо от силы соперника, но она не догадывалась, что противник может и вовсе не использовать силу, а нацелиться привести в смятение ее разум и дух. Поскольку она не могла контролировать последствия этой встречи и не имела доказательств, все, что могло произойти, стало бы всем известно и тогда даже Император не поверит, что она действовала против своей воли. Таким образом, самое важное сейчас было покинуть это место как можно скорее.

- Моя госпожа, я вдруг вспомнила об еще одном важном деле. Я первая покину вас. - после этого торопливого заявления, княжна Нихуан направилась к выходу.

- Княжна... - Сыма Лей бросился было за ней, но остановился с вытянутой рукой и обернулся на Наследного Принца, который многозначительно смотрел на него. Сыма Лей стиснул зубы, набираясь смелости, и схватил княжну Нихуан за руку.

- Как ты смеешь! - Нихуан повернулась и собрала свою внутреннюю силу, чтобы оттолкнуть удерживающую ее руку, но когда их глаза встретились, ее разум снова затуманился. Рука Сыма Лея казалось обжигала, даря то тепло, которое она жаждала каждый раз, когда стояла одна на замерзшем, продуваемом холодными ветрами поле битвы.

- Сыма, княжна выглядит уставшей. Почему бы тебе не проводить ее отдохнуть... - спокойный голос Благородной Супруги доносился издалека.

Наследный Принц отступил назад, наблюдая как Сыма Лей крепко обнял княжну за талию, и замечая, что на его красивом лице промелькнуло противоречивое выражение боли и нежности. Возможно, сердце его было немного тронуто, поэтому он отвернулся.

Внезапно снаружи стали доноситься крики и звуки борьбы.

Благородная Супруга Юэ резко встала и поднялась по ступенькам, чтобы лучше рассмотреть происходящее. Она смогла увидеть мужчину, быстро приближающегося и расталкивающего всех, кто пытался преградить ему путь. Позади него образовался жалкий беспорядок из упавших слуг. Никто не смог остановить его, а он сам бросился прямо на Сыма Лея.

Несмотря на то, что Принц Цзин редко демонстрировал свое воинское искусство, его приемы конечно же не были такими жестокими, как могли себе вообразить те, кто никогда не был на поле битвы. Сыма Лей уже чувствовал себя виновным и не смел поднять руку против Принца. К тому же, его собственные боевые навыки были не очень сильны, поэтому он поспешно пятился назад, отступая довольно далеко.

- Цзинъянь! Ты на самом деле дерзкий! Как ты осмелился войти в мой Дворец без позволения? - Убедившись, что Принц Цзин пришел один, Благородная Супруга незамедлительно перешла в яростное наступление. - Набрасываешься и ранишь людей без разбора, ты пытаешься поднять мятеж?

Принцу Цзину хватило одного взгляда, чтобы оценить обстановку и заметить, что княжна едва стоит на ногах, а взгляд у нее затуманенный. Хотя он не знал, что точно здесь произошло, он понял достаточно. Испытывая совершенное отвращение к поступку Благородной Супруги Юэ, он даже не захотел утруждать себя спором с ней, а просто подошел к княжне, сильно нажал на несколько ее жизненных точек, чтобы восстановить поток ци, и положил ее себе на плечо.

Наследный Принц, переполняемый страхом и яростью, приказал своим людям окружить Сяо Цзинъяня двойным кольцом: внутренний круг с обнаженными мечами и внешний с нацеленными луками и стрелами.

- Цзинъянь, ты посмел ворваться во Дворец моей матери и покуситься на княжну! Какая удача, что я оказался здесь и могу защитить ее! Отпусти княжну прямо сейчас, и ради наших братских уз я не буду сообщать о тебе Отцу-Императору...

Сяо Цзинъянь холодно взглянул на него, и, проигнорировав, продолжил идти к выходу. Окружившие его стражники беспомощно двигались вместе с ним и бросали вопросительные взгляды на Наследного Принца.

Сяо Цзинсюань чувствовал себя в ловушке, словно оказавшись между молотом и наковальней. Этот его брат прошел множество битв, и его было невозможно остановить просто угрожая силой. Но застрелить Принца во дворце Жаожэнь также было немалым грехом, не говоря уже о княжне Нихуан, которую он нес на спине, - велеть застрелить и ее? Но если они не станут его останавливать и позволят уйти, ситуация не улучшится. Не найдя надежного решения, он беспомощно перевел взгляд на мать.

Благородная Супруга Юэ сжала свои красные губы и сквозь стиснутые зубы произнесла одно слово:

- Стрелять!

- Матушка!

- Стрелять! - Голос Благородной Супруги был глухим, а тон - суровым. - По крайней мере, мертвые молчат, и только тогда у нас будет возможность все объяснить!

Наследный Принц вздрогнул, затем шагнул вперед и громко закричал:

- Принц Цзин проник в дворец, попытался убить Мать Наследника и причинил вред княжне! Стреляйте, чтобы убить!

Стражники на мгновение заколебались, но поскольку Наследный Принц был их повелителем, они натянули свои луки и стрелы обрушились дождем.

Принц Цзин рванулся вперед, опрокинул охранника и выхватил его меч. Лезвие меча заискрилось в легком танце, словно снег, отбивая первую волну стрел. В последовавшем коротком перерыве Цзинъянь пробился к ступенькам и положил княжну на пол, а затем отбил и вторую волну стрел. Неожиданно он кувыркнулся в воздухе, сделал ложные выпады влево и вправо, и раскидал лучников. Мечники тоже были не ровней ему, и в суматохе боя только успевали замечать фигуру, летящую по воздуху. Ошеломленный Наследный Принц внезапно почувствовал ледяной поцелуй на своей шее, и обнаружил, что это приставленное к нему холодное лезвие меча.

- Остановитесь! - негромкий голос Принца Цзиня заставил замереть всех вокруг.

Благородная Супруга Юэ задрожала и процедила сквозь сжатые зубы:

- Сяо Цзинъянь, ты осмелился...

- Выбрать командующего среди солдат и убить его - это то, что я обычно делаю. - Принц Цзинь холодно улыбнулся, а его голос был словно лед. - Его Высочество Наследный Принц стоял слишком близко ко мне.

- Цзинъянь! Что ты намереваешься сделать? - голос Наследного Принца дрожал.

- Принесите княжну ко мне и дайте нам двоим покинуть дворец.

Взгляд Благородной Супруги Юэ, казалось, мог заморозить на месте. Она скривила губы в усмешке и спросила:

- А если я скажу нет? Ты действительно посмеешь убить Наследного Принца?

- Неужели госпожа осмелиться играть со мной на жизнь Наследного Принца? - Голос Сяо Цзинъяна был спокойный и невыразительный.

Сердце Наследного Принца забилось, и он не смог сдержать крика:

- Матушка!

Лицо Благородной Супруги Юэ оставалось ледяным, но ее грудь вздымалась, выдавая ее ярость. Как только она нахмурила брови и открыла рот, чтобы заговорить, со стороны внешних ворот дворца громко объявили:

- Дорогу Ее Величеству Вдовствующей Императрице!

Сердце Благородной Супруги замерло, а саму ее охватило чувство безнадежности. Она на мгновение закрыла глаза, а затем приняла быстрое решение. Ее первые поспешные слова были обращены к Сыма Лею:

- Немедленно покинь дворец через задние двери и запомни, что сегодня ты и шагу не ступил во дворце Жаожэнь!

Сыма Лей на мгновение замер и растерянно огляделся, но затем встряхнулся и помчался к задней двери.

- Цзинъянь, - Благородная Супруга поспешила сократить между ними расстояние и заговорила очень быстро. - Слушай - Наследный Принц не приказывал стрелять в тебя сегодня, а ты не приставлял к его шее меч, понятно?

Взгляд Принца Цзина был напряженным. Он хранил молчание.

- Ты поднял меч против Наследного Принца, но и по тебе стреляли - это не то, о чем Императору хотелось бы услышать. Я не хочу, чтобы вы двое понесли наказание. Что касается других вещей, пусть каждый из нас постоит за себя, а Император будет нам судьей. - Благородная Супруга Юэ холодно улыбнулась. - Ты умный человек, ты же понимаешь, что это и тебе выгодно. Договорились?

Лицо Принца Цзина оставалось непроницаемым, но он медленно отвел руку с мечом от шеи Наследного Принца, а затем уронил его на землю.

Сгорбленная фигура Великой Вдовствующей Императрицы показалась у Лунной Двери внутренних ворот дворца, а рядом с ней стояла не только очень растерянная Принцесса Цзинънин, но и другая женщина, одетая в императорскую желтую мантию, красивая и величественная.
Это была хозяйка дворца Чжэнъян - действующая Императрица.

@темы: "Архив Ланъя", Перевод "Список архива Ланъя"

---

Дорамы...

Я читала, что Архив Ланъя - это лучшая дорама, уникальная для Китая, ни одна дорама даже близко не сравнится.
И убедилась на собственном опыте - таки правда! Люди не врут.
Добавлю от себя - что Ланъя уникальна не только для китайского, но и для мирового кинематографа.

Но о собственном опыте - я смотрела дорамы. выбирала с участием нашего звездного каста.

1. "Конспираторы", о которых уже писала. вкратце - сюжет плохой, нелогичный, в происходящее не веришь. но красиво снято и актеры великолепны).

2. "Охота за головами" - с Ху Ге. Его персонаж строит карьеру и развивает свой бизнес со взлетами и падениями, даже сидит в тюрьме немного в самом начале, легко ему ничего не дается, всю дорогу любит одну девушку, но их постоянно разводит в разные стороны. То она с другим, то он с другой. Женщины в сериале его не раз выручали. Есть смешные моменты, есть очень жизненные, есть грустные. Но именно моменты. Многое хотелось пропустить - что я и делала. Актерская игра замечательная. Но ничего после просмотра в душе не осталось.

3. "Хирурги" с Цзин Дуном. Сюжет интересный, но затянуто. Прокручивала. Цзин Дун в своем прекрасном репертуаре. Он очень харизматичный, обаятельный. И у него роли так или иначе похожие, что не умаляет его прекрасной актерской игры. В сериале поднимаются этические вопросы, вопросы морали и ответственности. Персонажи неоднозначны. Конечно, есть романтика и смешные моменты. Кстати, здесь играет и наш Хоу Нин, который в одном из эпизодов смотрит Ланъю по тв.
а в конце даже появляется Ху Гэ. на 2 минуты, просто поржать ) вообщем, концовка сериала получилась очень удачная!
минусы сериала,которые особенно запомнились: затянутость, неверибельная сюжетная линия с Хоу Нином и его сыном, истерическая главная героиня.
плюсы: неоднозначность персонажей, развитие глав.героини как персонажа (она признает свои ошибки), доброта.


4. "Полюби меня если осмелишься" с Ван Каем (но не в главной роли). Разочаровал. Переживала только за Ван Кая (его там и ранили и вообще все сложно. главная героиня осталась не с ним, но и слава Богу). Глав.герой там - Уоллес Хо. Его красиво снимают. Но если в Ланъя зритель сам понимает, что МЧС - на самом деле гений, подобный цилиню, то в этой дораме я так и не поняла, что в Уолессе (его персонаже) гениального. Героиня на мой взгляд из вполне самостоятельной девушки деградирует до его придатка, причем она вообще не играет никакой роли в расследованиях.
Заметила в одном из эпизодов Янь Юйцзиня.
Сюжет не интересный, кульминация растянута. Завязка была отличная, концовка скучная до невозможности. Прокручивала бооольшими кусками.

5. Посмотрела 9 серий "Голова над водой" с Цзин Дуном - ужасный сюжет, глупые герои, даже обаяние актера не вытягивает эту во всех смыслах рядовую дораму. дальше смотреть не буду.

6. Посмотрела 5 серий "Свеча в гробнице" с Цзин Дуном" - интересно было в начале посмотреть на Пекин 80-х годов. Все-таки китайцы сотворили чудо. Сам сериал не зацепил, простой сюжет, не глубокие персонажи, плохая графика. Плюсы - есть озвучка. поэтому возмможно когда-нибудь досмотрю.

7. Посмотрела пару серий "Миф" с Ху Гэ. Он там молод и прекрасен!!! Сказка. особый претензий нет. Досмотрю позже, возможно на новогодних праздниках (до который надо дожить).

8. Посмотрела пару серий "Союз военный советников" - там Лю Тао! Историческая дорама, сюжет интересный, но в процессе перевода. думаю, досмотрю под настроение. пока желания нет.

9. Посмотрела начало "Пламенный Чаъань". никого из наших. зато сюжет интересный. сказка. буду смотреть.

10. "Тот самый" с Цзин Дуном. Посмотрела целиком с небольшой перемоткой. Красивый сериал, красивые актеры. Цзин Дун играет стоматолога и он очень хорош опять в белом халате. а еще он любовный эксперт и помогает советами влюбленным. у него прикольный друг и партнер по бизнесу. много смешных моментов, нет откровенно глупых поворотов сюжета (за исключением последних серий с проблемами с пациентом в клинике), много вкусной еды показывают. Посмотреть можно. Меня правда раздражала главная героиня. Персонаж Цзин Дуна в принципе оказывается очень мягкотелым в отношениях, но он такой изначально. т.е. сам персонаж и его поведение верибельное. а вот главная героиня очень неприятная, истеричная и где-то хабалистая. и конечно беззащитная, но отчаянно самостоятельная. и некрасивая она на мой вкус.
история первой любви главного героя интереснее, и я за нее больше переживала. да и актриса намного красивее. и да, она перегнула палку в своей мести, это могло ее сгубить. поучительно )
но эту дораму посмотреть можно. особенно мне понравилось начало. бодро и весело, а концовку они затянули и нагнали необоснованного драматизма. можно было лучше.

вывод:
1. Не умаляя шикарную актерскую игру нашего любимого каста , вынуждена констатировать, что играют они всегда характерных , схожих по темпераменту персонажей.
2. главные героини - истеричные однотипные особы, лица которых так похожи, что не запоминаются. Возможно, это потому что такой тип красоты и поведения в моде у китайцев.
Как отличаются от них всех божественная Нихуан и мамки наших принцев!
3. конечно, это особенность жанра, но все дорамы - затянуты!!!! они бодро начинаются и постепенно снижают темп к концу, интересная завязка трансформируется в рядовую мелодраму.
4. понятие "скрытая реклама" у китайцев нет. там все весьма открыто и без стеснений.

Вообщем, захотелось отдохнуть душой и опять приобщиться к прекрасному. Поэтому в ближайшее время если что и буду смотреть - то только Ланъю!

@темы: "Архив Ланъя"